Приведем примеры из СО.

Блюдо – большая, глубокая тарелка, круглая или продолговатая, для подачи кушанья.

Противень – железный лист с загнутыми краями для жарения, печения.

Бокал – посуда для вина в виде большой рюмки.

Блюдце – тарелочка с приподнятыми краями, на которую ставят чашку или стакан.

Дуршлаг – кухонная посуда в виде металлического решета с ручкой для отцеживания чего-нибудь, варившегося в воде.

Как видите, предлагаемые СО толкования приблизительно следуют представленной выше схеме – именно в той мере, в какой это естественно для наивного языкового сознания. В частности, во всех случаях указана функция предмета, обозначаемого данным словом, – ведь как раз это и важно для предметов данной группы.

В самом деле, разве для понимания смысла слова блюдце не принципиально то, что на блюдце ставят чашку или стакан? В некотором роде блюдце как таковое не вполне «самостоятельный» предмет. Равно как и крышка (она нужна в той мере, в какой есть что закрывать), петля (зачем петля, если нет пуговицы, которая в петлю продевается?), ключ (он нужен для замка, и ни для чего более), абажур (накрывает лампу), наволочка (она бесполезна, если нет подушки), ножны (как и прочие виды 'футляров' – очешник, колчан, портсигар, кобура, они важны именно своей специфической функцией). Видимо, объяснять смысл подобных слов надо прежде всего через функцию соответствующих предметов.

Сказанное может выглядеть как нечто настолько очевидное, что и обсуждать здесь нечего. Тем не менее в науке о языке проблема методов объяснения смыслов – это действительно проблема. О способах ее решения идут многолетние дискуссии. Психолингвистика фактически вовсе не находится в стороне от этих споров – с той разницей, что дискутирующие авторы редко отождествляют свои интересы с «типичными» для психолингвистики проблемами. Как видно из сказанного выше, веер возможных способов описания смысла как проблема практической лексикографии был зафиксирован еще Щербой.