Первое: фундаментальный результат о преобладании моральных представлений над правовыми был получен в исследовании М. И. Воловиковой и О. П. Николаевой, проведенном по методике Дж. Тапп (ученицы Кольберга) посред-ством кросскультурного сравнения [12, 25]. Ему предшествовало генетическое изучение соотношения морального и когнитивного развития ребенка, в котором выявились его типологические особенности [4, 12).

Данные последнего исследования показали, что отсутствие в нашей стране правового государства привело к неразвитости правосознания, правовых представлений. Они противоречивы, связаны с представлением о карающей, запрещающей функции закона и государства, а не с устанавливающей справедливость, как в традиционно демократическом обществе. В силу неразвитости правовых представлений они компенсируются моральными, которые более непосредственно связаны с межличностными (а не институциональными) отношениями и поведением. Поэтому представление о «порядке» в отечественном сознании связывается не с властью (государством, законом, политикой), а с непосредственными формами отношений, регулируемыми совестью, справедливостью, правдой (или их противоположностями) .

Второе доказательство, полученное Н. И. Лапиным в независимо от наших работ осуществленном социологическом исследовании ценностей российского сознания: в иерархии ценностей сознания на первое место вышла совесть, выступающая как альтернатива оппозиции власти.

Третье подтверждение. Изучение В. В. Знаковым представлений о справедливости, правде и лжи в отечественном сознании показало: справедливость в российском сознании связывается не с абстрактной истиной, а с готовностью добиться ее своими силами, даже ценой лжи, не полагаясь на то, что она заявит о себе в процессе правосудия.

Четвертое. Фактом, подтверждающим ведущую роль моральных представлений, явилось их преобладание в политических представлениях: при оценке лидеров (по данным исследования предвыборной кампании конца 1993 г.) использовались преимущественно моральные критерии (правда, в основном пожилыми людьми), что свидетельствует о традиционности моральной акцентуации в российском сознании.