Человек, потерявший зрение в очень раннем детстве или даже родившийся слепым, несомненно, не представляет пространства зрительно. Однако это не мешает ему представлять данное пространство таким, каким он когда-либо воспринимал его, находясь в нём. Представления слепого о реке, на берегу которой он стоит, вовсе не ограничиваются представлением о том участке этой реки, который доступен его чувственному восприятию в данный момент. Он представляет её Простирающейся в определённом направлении, такой, как если бы он пронёсся вдоль неё в одно мгновение (пространственное представление при этом совершенно свободно от представления движения). При этом представления его об общем направлении течения реки, об основных её изгибах и о характере её берегов тем точнее, чем полнее соответствующие его знания. Именно так представляет слепой себе лесную дорогу, сельскую или городскую улицу и т. п. Участок местности, ограниченный большой излучиной реки и занятый лесом, который в двух направлениях пересечен дорогами, слепой представляет целостно и одновременно, как принято говорить, симультанно. И представления его, как представления о плане данной местности, почти не будут отличаться от таких же представлений зрячего. И чем точнее представление плана, тем, разумеется, точнее и ориентировка на местности.

Заметим, что представление о плане данной местности и представление о самой местности качественно не совпадают. Представление о плане есть представление о конкретном плане изображении на бумаге, выполненном рельефными линиями и изготовленном типографским способом или вручную. Представление о местности, в смысле пространственного размещения некоторых ориентиров (дорог, улиц, зданий или угодий), есть представление большого пространства с ориентирами, расположенными согласно их рельефному изображению на плане, но воспринимаемыми не осязательно, как на рельефном плане, а так, как если бы ориентиры эти воспринимались в момент наблюдения их в естественной обстановке. Если слепой думает о сложной и обширной местности, например, о городе со множеством улиц, то он представляет общий план города в целом, но именно в общем его виде, без каких-либо деталей. Но на фоне этого общего плана, на котором вырисовываются лишь основные пространственные элементы, как основные ориентиры, возникает более яркое и детальное представление об отдельном участке местности, который в данный момент находится в центре сознания. При этом смена участков, попадающих в центр сознания и потому отчётливо или достаточно отчётливо представляемых, происходит настолько быстро и вне всякой зависимости от последовательности рассмотрения, что создаётся впечатление, будто каждая часть пространства представляется одинаково отчётливо в одно и то же время. Вскрыть истинное развитие процесса удаётся лишь путём тщательного самоанализа.