Оглядываясь теперь на нашу совместную жизнь, я вижу определенные факторы, которые кажутся мне самыми главными, хотя я, естественно, не могу быть объективным.

Мы выросли в одной и той же среде, поэтому у нас были одинаковые воспитание и система ценностей. Мы хорошо дополняли друг друга. Кто-то предположил, что из всех типов брака два находятся на противоположных концах диапазона. В первом случае это — брак «зубчатого сцепления», когда каждый из партнеров восполняет недостатки другого и супруги уютно «притираются» друг к другу, иногда даже чересчур безмятежно. На другом конце — конфликтный брак, когда успешность союза обусловлена тем, что супруги постоянно прилагают усилия для конструктивного разрешения множества конфликтов, которые иначе разрушили бы их брак. Наш союз находится где-то в середине диапазона, хотя чуть ближе к точке «зубчатого сцепления». Я склонен к застенчивости и одиночеству; для Хелены общение более естественно и комфортно. Я порой зацикливаюсь на своих занятиях; она же часто предлагает: «Почему бы нам не сделать то или это?» или «Почему бы нам не съездить куда-либо?» Я нехотя соглашаюсь, однако по ходу дела проявляю больше авантюризма и ребячества, а Хелена ведет себя солиднее. Я — практикующий психотерапевт, интересующийся исследовательской работой; она — художница и давняя активистка движения за планирование семьи. Мы имели возможность многое почерпнуть из области интересов друг друга. Мы также сумели конструктивно разрешить большинство наших конфликтов и трудностей.

Соответственно, наряду с совместной жизнью, у каждого из нас всегда была своя отдельная жизнь и свои интересы. Поэтому между нами никогда не было прямого соперничества. Если мы оказывались на грани таких отношений, это было неприятно. Когда я на время увлекался живописью и мне удавалось одно-другое сносное полотно, у Хелены происходило смятение чувств. Когда я видел, что она гораздо лучше меня помогает какому-то человеку в его проблемах, признаюсь, моей реакцией было: «О Боже мой! У нее получается лучше, чем у меня!» Однако эта ревность и это соперничество редко имели значение.