В какой-то момент стало очевидным, что ключевое для марксизма-ленинизма понятие «класса» в современной интеллектуальной ситуации не может считаться основной категорией, объясняющей и формы социальной стратификации, и феномен идентичности: социальная реальность как развитых капиталистических, так и транзитивных обществ не вписывается в классическую и единственно значимую для марксизма дихотомию пролетариата и буржуазии (или шире – двух антагонистических классов). Ресльность с точки зрения современных подходов оказывается пересечением множества факторов и различий – этнических, национальных, половых и классовых в том числе. В этом же русле и идентичность мыслится как результат сложного взаимодействия нескольких составляющих: класс, этнос, пол.

Кроме того, марксизм, описывая «классовое» самосознание, по сути предполагал возможность коллективной идентичности, а современное состояние нашего общества может быть охарактеризовано как ситуация конфликта коллективных идентичностей: если таковая и имела место, то ныне коллективная идентичность советского народа полностью разрушена, а новая “коллективная” идентичность не может сложиться в период диссоциации любых социальных общностей и кризиса прежде доминировавшей идеологии. Таким образом, именно эта множественность процессов идентификации и постулирование их деколлективизации ускользает от марксистского анализа, но попадает в поле внимания постфеминистских концепций.

Что дает нам основания рассматривать феминизм и гендерные исследования в целом в качестве наиболее активного агента продвижения идеологии "культурных исследований" в восточно-европейских университетах? Фактически гендерные исследования существуют параллельно академической культурологии, однако через разработку проблематики «гендер и культура» на языке современной феминистской теории уже свершилась своего рода «культурная революция» - то есть интервенция в область культурной политики и культурной теории. Именно в рамках гендерных исследований мы получили возможность познакомиться с целым рядом других равнозначимых теоретических направлений, идеология которых близка по пафосу феминизму и проблематика которых ранее получила свое развитие в рамках гендерной теории (постколониализм и "культурные исследования" в первую очередь). Знакомство с различными версиями феминизма (которые уже обретают собственную историю в восточно-европейском контексте) дает нам представление о том, какие дискуссии велись между феминистами и их интеллектуальными соперниками (к числу которых до определенного момента можно было отнести и «культурные исследования» в силу их марксистской ориентации) в 60х, 70-х, 80-х и 90-х гг. Одной из таких плодотворных дискуссий, безусловно, являлась полемика с марксизмом.