Мы видим, что нет симметрии между переработкой примера и переработкой контрпримера у детей вплоть до возраста 10 лет, пример оказывается в привилегированном положении в случае признания валидности гипотезы, и примеру всегда отдается предпочтение, когда нужно признать невалидность гипотезы.

Когда испытуемые отклоняют свои старые гипотезы, они вынуждены формировать новые. То же самое справедливо в отношении первой попытки решения проблемы. В случае предъявления примера все испытуемые (имеются в виду самые маленькие) практически всегда принимают новую гипотезу, совместимую с предъявленной им информацией. Однако этого не происходит (у детей) в том случае, если информация является отрицательной. До 10 лет они выбирают гипотезу, совместимую с предоставленной информацией только в двух третях случаев. Правильным образом действия в этом случае было бы принять гипотезу, соответствующую тому значению, которое отсутствует в наличном стимуле.

Например, из констатации того, что «синий» объект не входит в класс, трудно сделать заключение, что правдоподобной гипотезой является «желтый», при условии, что голубой и желтый — два возможных цвета. Надо рассуждать от обратного: в этом случае надо сделать умозаключение, что «желтый» является правдоподобной гипотезой, потому что «синий» исключается, а «желтый» является единственным другим возможным исходом для цветов.

Однако это трудно потому, что истинное утверждение должно быть выведено, и его нельзя проверить экспериментально. Опыт совместной встречаемости (сопряженности) членов силлогизма, имплицированных в связь, которую надо раскрыть, кажется, является фундаментальным элементом для того, чтобы сделать вывод об этой связи.