Вот что хотел бы я сказать вам в качестве введения. На следующих занятиях мы продолжим разговор о том, что относится к личности самого учителя, ведь проблема воспитания – это в значительной мере проблема педагога.

Вторая лекция

Штутгарт, 16 октября 1923 года

Я постарался описать вам, как, пронизав наши знания антропософией, мы можем оживить нашу душевную жизнь. Благодаря этому оживлению душевной жизни мы станем обладателями также необходимой нам для преподавания и воспитания силы. Я намерен сейчас говорить о том, что в самом непосредственном приближении представляет собой педагогическую цель и предполагает способность ориентироваться в тех педагогических силах, аккумулировать в себе те внутренние силы, которые в педагогическом смысле воспламеняют сердце.

В этой связи я хотел бы обратиться к следующему вопросу: на какие силы мы опираемся в нашей педагогической работе? В сущности, дело обстоит так, что современный круг представлений не позволяет нам сколько-нибудь радикально на него ответить. Конечно, можно было бы сказать, что сама окружающая жизнь требует от нас некоторой совокупности умений, которой дети еще не обладают и которую мы должны им преподать. От взрослого человека она, вероятно, также требует способности определенным образом поставить себя в мире, способности, которую ребенок не в состоянии развить в себе самостоятельно, и в этом мы также должны ему помочь посредством воспитания. Но ответ на вопрос: «Почему же мы, собственно говоря, воспитываем?» – остается для современного образования чем-то весьма внешним; уже потому внешним, что сегодня взрослый человек не особенно ясно видит, чем он стал вследствие полученного им воспитания и образования; он видит это довольно смутно. Он не оглядывается с чувством глубокой благодарности на полученное им воспитание и образование. Спросите в глубине души себя, действительно ли в вас постоянно живет эта благодарность.

Разумеется, подчас она оказывается предметом наших размышлений, но в общем к тому, как нас воспитывали, к тому, как нас обучали, мы обращаемся мысленно без чувства глубокой благодарности; ибо перед душевным взором современного человека действительно не стоит живой образ того, что значат для него полученные воспитание и образование, какие именно силы благодаря им были пробуждены в его личности. Поэтому так трудно пробудить в людях педагогический энтузиазм, поэтому, в сущности, так неэффективны» все наши методы, все эти столь остроумно задуманные педагогические методы. А ценность ответов на вопросы, касающиеся того, как следует поступать в каком-то определенном случае, весьма невелика. Настоящая ценность – это энтузиазм в своем деле, это подлинный энтузиазм в деле педагогики. Он заразителен, и лишь он один способен творить в педагогике чудеса. Дети охотно следуют за энтузиазмом, а если не следуют, то это, как правило, свидетельствует как раз о его отсутствии.