Исходя из онтогенетической концепции самосознания И. М. Сеченова (1947), выделявшего его чувственную и познавательную формы, некоторые современные исследователи подразделяют деперсонализацию на чувственную, идеаторную и анестетическую [Смулевич А. Б., Воробьев В. Ю., 1973; Воробьев В. Ю., 1977].

У детей и подростков встречаются все названные виды деперсонализации, но они имеют ряд возрастных особенностей.

По данным В. М. Башиной (1978), у детей до 3 лет явления деперсонализации не обнаруживаются, а у более старших возможны разнообразные рудименты деперсонализации. Так, при шизофрении у детей преддошкольного и дошкольного возраста В. М. Башина (1978) выделяет11 типов проявлений деперсонализации: замену «я» иным «я» (ребенок просит называть его другим именем), игровое перевоплощение, утрату сознания собственного пола (девочка считает себя мальчиком), отсутствие ощущения сытости, удовлетворения жажды, выполненного действия, нарушение восприятия физической целостности («одна сторона чужая»), утрату сознания возраста, чувств и т. д. Однако остается спорным отнесение к феноменам деперсонализации регрессивного поведения и задержек созревания самосознания.

По нашим наблюдениям, у детей до 10—11 лет явления деперсонализации, как правило, рудиментарны, единичны, не складываются в оформленный синдром, в основном выступают в форме чувственной соматопсихической деперсонализации. Так, дети раннего и дошкольного возраста в случаях патологии, чаще при шизофрении, могут ощущать, будто части их тела (руки, ноги, голова) существуют отдельно, вне их самих.

В наблюдении А. Н. Чеховой (1963) девочка в возрасте около 3 лет заявляла: «Ушки и ручки лягут спать», «Моя ручка идет обедать». В нашем наблюдении мальчик 10 лет, больной шизофренией, испытывая временами ощущение своеобразной легкости в голове, говорил: «Моя голова, как шарик, оторвется и улетит». Девочка 12 лет переживает особое чувство, будто у нее «внутри становится темно». Другая наблюдавшаяся нами девочка 12 лет жаловалась на то, что время от времени ее «руки становятся, как ватные», иногда она «совсем себя не чувствовала, одни глаза оставались».