Анализ возрастной эволюции бредовых феноменов в детском возрасте, начиная от таких рудиментов бреда, как страхи с бредовым содержанием, и кончая развернутым параноидным бредом, подтверждает мнение Г. Е. Сухаревой (1955) о том, что в истоках бредообразования у детей и подростков патология чувственной сферы познания играет относительно большую роль по сравнению со взрослыми, вместе с тем рассмотрение психопатологических особенностей и развития бредовых образований в детском возрасте убедительно свидетельствует о важной роли нарушений чувственного познания и патологии аффективности в происхождении бредовых идей вообще. Сравнительно-возрастное изучение бредовых феноменов у детей и подростков лишний раз подтверждает правильность представлений советских психиатров [Гиляровский В. А., 1938; 1954; Кербиков О. В., 1949; Сухарева Г. Е., 1955, 1974, и др.], которые, основываясь на ленинской теории отражения, объясняют генез бреда с позиций диалектического единства чувственного и абстрактного познания. Особое значение для понимания происхождения бреда, в том числе и в детском возрасте, имеет положение О. В. Кербикова (1959) о том, что «патология познавательной деятельности может возникать в момент диалектического перехода от чувственного, непосредственного познания к познанию опосредствованному, абстрактному». Данные о возрастной эволюции бредовых феноменов у детей и подростков убедительно говорят против методологически ошибочной субъективно-идеалистической концепции К. Jaspers (1973) о «примарном бреде», который якобы не может быть выведен ни из нарушений чувственной сферы, ни из эмоциональных нарушений.

Вместе с тем, как подчеркивает О. В. Кербиков (1949), бред, представляющий расстройство высшего уровня познавательной деятельности, не может быть просто сведен к нарушениям чувственной и соматогуморальной сферы, несмотря на то, что в них лежат источники бреда. В этой связи важно указание Г. Е. Сухаревой (1974): «Патологическая бредовая убежденность всегда возникает только при нарушении критики».