§ | библиотека – мастерская – | Помощь Контакты | Вход — |
Абрамова Г.С. Возрастная психология: Учеб. пособие для студ. вузов. —— 4-е изд., стереотип. — М.: Издательский центр «Академия», 1999. — 672 с.
Стр. 262 Обострение переживаний по поводу своей нормальности я вижу в фактах появления большого разнообразия общественных объединений, где через групповое, социальное использование понятий о жизни человек получает возможность осознания собственной концепции жизни. В интенсивном росте общественных объединений можно увидеть и форму ухода от выработки индивидуальной концепции жизни. Мне кажется, что индивидуальное переживание своей собственной концепции жизни, содержащее любовь к ней, вообще доступно немногим людям и требует той силы Я, которая позволяет на звать такого человека героем. Героизм этот в будничной возможности быть самим собой, чувствовать то, что чувствуется думать то, что думается, как у Наума Коржавина: ...Москва встречает героя, А я его - не встречаю. Хоть вновь для меня невольно Остановилось время, Хоть вновь мне горько и больно Чувствовать не со всеми. Но так я чувствую все же, Скучаю в праздники эти... Хоть, в общем, не каждый может Над миром взлететь в ракете. Это переживание своей непохожести как нормальности, естественной для собственной жизни. В житейском понимании нормальности присутствует не только содержание концепции жизни, но и концепции другого человека, то есть отношение к собственной Я-концепции, которое с необходимостью ставит вопрос о их тождестве или равенстве. Вопрос, который для каждого рождающегося человека является вечно новым, а для человечества давно известен на него ответ. Дан он в Библии: «Люби своего ближнего как самого себя». Об этом писал Э.Фромм, когда говорил о том, что любовь человека к себе содержит все ее парадоксальные стороны - Я для самого себя становлюсь объектом, на который распространяется моя же собственная любовь. Любовь - неделимое отношение между собственным Я как объектом любви и другими ее объектами, это выражение созидательности - заботы, уважения, ответственности и знания. Нет такого понятия человека, в которое я не был бы включен сам. Эта идея мне кажется крайне важной для понимания того, как в житейском понятии нормальности человека представлено самое главное - его собственное переживание собственной же сущности. Все формы отказа и ухода от этого переживания, от невозможности чувствовать собственную пустоту лишний раз говорят о том, что экзистенция человека не задана ему в момент рождения, она создается им самим. Ограничения, которые он переживает на пути воплощения собственной экзистенции, связаны с тем, что вся жизнь человека опосредована присутствием в его индивидуальной жизни других людей, уже создавших (или создающих) собственные знаковые системы для организации потока жизни. Эти знаковые системы структурируют и понятие человека, и концепцию жизни, и Яконцепцию, и концепцию другого человека, степень жесткости этих структур может быть весьма различной, но они наполняют психологическое пространство отношений между людьми, создают его плотность, оказывают регулирующее влияние на спонтанный поток жизни. Житейское понятие нормальности в этом психологическом пространстве отношений человека к человеку (независимо от возраста) задает степени свободы для осуществления собственной спонтанной активности. «Нормальность» - это маркировка этих степеней свободы, она может быть вплотную приближена к возрастным и социальным проявлениям активности: нормальный двухлетний ребенок владеет прямой походкой, нормальные пенсионеры сидят спокойно на скамеечке и тому подобное. |
Реклама
|
||