Синтез научных знаний о человеке нужен был Ушинскому не только для доказательства могущественной силы воспитания. Такой синтез был особенно необходим для нового подхода к самому развитию, взаимосвязь физического, умственного и нравственного начал которого — движущие его силы.

Подход к человеческому развитию с точки зрения воспитания как главного фактора этого развития предполагает подход к самому воспитанию со стороны внутренних законов человеческого развития.

В отборе и синтезе научных знаний о человеке Ушинский руководствовался потребностями жизни, педагогической действительности, практики воспитания. Общеизвестно, что Ушинский универсален как педагог, дидакт и методист, школовед и организатор народного образования, историк воспитания и теоретик начального воспитания, автор практических руководств, учителям и родителям предназначенных. Наконец, творец великих произведений для детей. Ушинский был учителем многих поколений учителей и живым олицетворением самой педагогики. Внутренняя история и истинная генеалогия педагогической антропологии Ушинского заключена в его разностороннем педагогическом творчестве.

Ушинский не назвал свою книгу ни психологией, ни педагогикой. Он значительно опередил свое время и создавал не существовавшую ранее область познания, находящуюся на стыках между педагогикой и различными науками о человеке.

Структурные изменения в науке, выражающиеся в росте смежных наук и возникновении пограничных дисциплин, начались еще во время Ушинского. Достаточно упомянуть физиологическую химию, предшественницу биохимии, не говоря уже о физической химии, имеющей длительную историю развития. В хорошо знакомой Ушинскому психологии складывались такие пограничные дисциплины, как психофизика и физиологическая психология, в антропологии появились ее разновидности — физическая, социальная и культурная антропология.

Ушинский, как можно думать, внимательно следил за подобными структурными изменениями наук и учел их в своем опыте построения педагогической антропологии.