Появились римляне, которые завоевали почти всю Западную Европу и Ближний Восток. И тут потребовалась уже более сложная система классификации народов. Правда, они ее строили по эллинскому принципу: римляне и варвары. Но варварами нельзя было считать карфагенян и тех же эллинов. Надо было вносить какие-то подразделения. Может быть, им и удалось бы в этом отношении чего-то достичь, но тут случилось Великое переселение народов и стало не до того. Оказалось, что те, кого считали варварами и дикарями, неполноценными людьми, захватили власть на территории всей Римской империи. Подчинили ее себе, разобрали на части и не знали, что с ней делать. Собирали с местного неубитого населения налоги, в основном виноградом и вином, и опивались, пока не спились. А потомки римлян в V в. или вымерли, или влачили жалкое существование.

И тут возник новый принцип деления: конфессиональный. Оказалось, что вопрос не в том, какому племени, а какой церкви ты принадлежишь. Появились христиане, и все христиане считались одинаковыми. Те, кто почитал Ормузда и ненавидел его врага Аримана, — называли себя персами, т.е. благородными, «имеющими имя» (по-персидски «номдорон»). Они делили мир на три части: Иран — они сами, Рум — это римляне, в их числе и христиане, и Туран — все, что к востоку от Персии.

Таким образом, существовали очень несложные системы классификации этносов, пока европейцы не открыли Америку, Австралию, Южную Африку, Китай. И оказалось, что мир гораздо более разнообразен, чем представлялось их предкам. В те времена почти все могли прочесть описания всех народов и увидеть их невероятное разнообразие. И тогда возник вопрос: как возникают этносы? Из чего?

Конечно, не из самоназваний. Слово «арабы» самим арабам не было известно до VII в. Они так стали себя называть только при халифе Омаре. И слово это римское. Римляне так именовали восточных кочевников. А в Персии те же самые люди, которые назывались на западе «арабы», стали называться «таджики». От слова «тадж» — царский венец (персидское слово). Так называли коронные войска. То есть название ничего не показывает. Иногда оно дает возможность ориентироваться, а иногда не дает. Ведь надо найти самый основной принцип: каким образом люди узнают друг друга.