Действительно, такой альтернативный институт предоставил бы ученым экономическую независимость от наличного института науки и, избавив от необходимости «публиковаться» и «защищаться», позволял бы им заниматься научной, а не ритуальной деятельностью, имитирующей науку. Но так же, как и демократизация существующего института науки, создание альтернативного института, альтернативного заказчика, – это необходимая, но недостаточная мера. Недостаточность ее состоит в том, что она, опять же, не решает проблемы подрядчика – ведь в лице конкретного исследователя или коллектива заказчик имеет дело со всем научным сообществом.

Хотя новые конструктивные идеи, способные служить основой «хорошей теории», выдвигаются не сообществом, а конкретными лицами, именно сообщество стимулирует появление новых идей. И лишь от сообщества зависит, поступят ли сформулированные идеи в обращение и получат ли они дальнейшее развитие, – так сказать, превратятся ли эти «деньги духа» в растущий капитал или окаменеют в виде сокровищ. Подлинное научное сообщество не создает идеи, а отсеивает их, отбирает, сохраняет и организовывает. «Не идеи сами по себе, а именно сообщество, обладающее указанной способностью, – вот квинтэссенция науки, основной продукт ее исторического развития» (СНОСКА: Розов М.А. Цит. пр., с.28). Вне такого сообщества, неравнодушного к идеям, наука развиваться не может.

Таково ли нынешнее сообщество ученых, занятых проблемами человековедения, – философов, психологов, представителей других наук? Вот свидетельство философа: «Диссертация была и остается главной проблемой, которую решает целая армия наших философов. Это подчиняет себе все остальное в так называемой научной работе, и содержание и форму...». Монографии и статьи пишутся здесь преимущественно для того, чтобы пополнить список печатных работ; иной ценности они не представляют и на реакцию не рассчитаны. Философы привыкли иметь дело с халтурой, и не удивительно поэтому, что «новые идеи отечественного производства они встречают настороженно, примерно так же, как и отечественные товары» (СНОСКА: Там же, с.29). А вот свидетельство психолога: «...К концу 70-х гг. психология, как и ряд других наук (прежде всего общественных), превратилась в большой мере в бюрократически-иерархическую систему. Для принявших ее правила научных работников важен не поиск объективной истины, даже не репутация в кругу коллег, а только мнение начальства. Перестройка означает спасение нашей науки и демонтаж... сложившейся системы» (СНОСКА: Пути перестройки психологической науки. – Вопросы психологии 1988, №5, с.13).