Рассказывает мальчик 7 лет, показывающий вазу с растущей в ней калужницей, которая была поручена его уходу.

«Мы принесли калужницу прошлой весной с Охты.  Мы ее выкопали в речке и положили в вёдро, а корни засыпали землей. Потом принесли домой в комнату. Взяли вазу, налили воды; калужница у нас распустилась, на ней уже были цветы и много бутонов, когда мы ее сорвали. Она у нас цвела долго и наконец отцвела. Что было с ней летом и зимой, когда она отцвела, я не помню (время, когда активность его прекратилась). Потом в начале весны мы ее принесли из музея к нам в зал, поставили на столик у окна, налили воды: Катя вымыла вазу, потому что она была пыльная. Она стала расти. (Р. Кто «она» — Катя? — «Нет, калужница».) Появились листки и бутоны, которые уже скоро распустятся. Теперь я за ней ухаживаю, спрыскиваю листочки, когда мало воды — добавляю».

Девочка 7 лет демонстрирует тимофеевку, посеянную на блюде: редкие, тощие, пожелтевшие всходы.

«У меня тимофеевка плохая, потому что я забывала поливать. Землю насыпала тетя Катя, а сеяла я сама. Стоит тимофеевка в маленькой рабочей комнате».

Сущность трудового процесса как в первом, так и во втором случае ясна. По этой сущности — и речевое выявление.

Значение ручного труда в воспитании никто теперь не оспаривает. Но трудом не пользуются как могущественным средством для развития речи детей. Между тем каждая работа, каждый вид ручного труда, проделанного самим ребенком, должны служить материалом для словесных упражнений.

Ребенок сделал собственноручно лодочку. Этого мало. Он должен уметь передавать словом    точно, ясно, сжато все постепенные фазы своей работы, толково применяя все технические выражения:   отрубить,   спилить, распилить,  остругать, отполировать, склеить,  склепать, выдолбить; корма, киль, нос, руль, уключины, весла, мачта, парус и пр. О видах труда, в которых участвует коллектив детей, даются коллективные рассказы. Приводим запись такого рассказа детей 6—7 лет.