Бандура получил впечатляющие данные в поддержку гипотезы о том, что процедуры, приводящие к поведенческим изменениям, делают это благодаря повышению уверенности в собственных силах, в исследовании взрослых с боязнью змей. Как постоянно выявлялось в предшествующих экспериментах, люди, которых лечили посредством соучаствующего моделирования, дававшего им опыт успешного взаимодействия с фобическим объектом, в тесте после лечения были способны к более тесному взаимодействию с незнакомыми змеями, чем те, кто имел лишь викарный опыт наблюдения за моделью. Для теории Бандуры чрезвычайно важно отношение между результатами терапии и ожиданиями пациента относительно своих возможностей. Когда в завершение лечения их спрашивали, насколько они теперь уверены, что смогут выполнить каждое задание тестовой серии, индивиды из группы с соучаствующим моделированием показали более сильные ожидания (и позже успешнее справлялись с тестовыми заданиями), чем те, кто имел лишь викарный опыт. Более того, сила ожиданий достаточно точно предсказывала будущее поведение, к какой бы группе ни относился индивид.

Основной принцип, на основе которого теоретики научения надеялись эксплицировать феномен личности, изначально основывались на данных, полученных в тщательно контролируемых экспериментах. Несмотря на многообразие экспериментальных подходов, эти исследования страдали ограниченностью – в качестве испытуемых, что проще, выступали животные, и даже если в качестве испытуемых выступали люди, создавались условия, мало напоминающие те, в которых личность развивается и функционирует. Одна из главных заслуг теории социального научения Бандуры – попытки ввести в экспериментальную ситуацию условия, аналогичные реальному жизненному социальному окружению и включить в теорию принципы, согласно которым человек обладает когнитивными, символическими возможностями, позволяющими ему регулировать собственное поведение и до определенной степени собственную среду, а не целиком ею контролируется.