Однако Ш.М. Эпе быстро увидел противоречия в созданной им теории адаптирования жестовой речи по аналогии со словесной речью. Это была дидактическая речь, которой учащиеся пользовались в учебное время вместе с учителем. Вследствие этого Ш.М. Эпе считал возможным учить глухих лишь переводу жестовой речи на словесную, а в дальнейшем и переводу со словесной речи на жестовую.

Искусственно построенная дидактическая система «мимический метод» не разрешала возникавших в процессе обучения противоречий между языком жестов и языком слов. Родной язык в словесной форме был для глухих как бы «иностранным языком».

Практически ход обучения по системе Ш.М. Эпе протекал примерно следующим образом. В классной комнате стояли доски; на одной из них были написаны существительные, на другой — глаголы, на третьей — прилагательные и т. д. В течение первого месяца на уроках он требовал от учеников усвоения 1800 слов, в числе которых были и существительные, и глаголы, и прилагательные, и другие части речи. К концу второго месяца обучения учащиеся должны были знать более 3000 слов. Одновременно с накоплением словаря учащиеся овладевали умением непосредственно наблюдать предмет, его признак, действия и т. п., с одной стороны, а с другой — учились обозначать их жестом и мимикой. После этого жест унифицировался и получал письменное словесное обозначение.

В ходе первоначального обучения у Ш.М. Эпе знаки-жесты служили лишь наглядным средством для раскрытия значения слов и обозначения его в письменной форме с помощью самих учащихся. Он называл этот процесс «видеть глазами души».

Характерным для Ш.М. Эпе было отрицательное отношение к дактильной форме речи. Он был против ее использования в системе «мимический метод». По его мнению, учителя, использующие дактилологическую азбуку, могут научить глухих бегло говорить, но не могут научить понимать значение слов. Методические же знаки раскрывают связи слов в предложении, выражают значение употребляемых в словесной речи грамматических категорий.