При затяжных реактивных психозах бредоподобные фантазии либо сменяются истерической депрессией, ажитацией, псевдодеменцией, пуэрилизмом, истерическим ступором, либо, наоборот, наблюдаются после этих истерических проявлений как заключительный этап полиморфно протекающего реактивного психоза. В этих случаях при затяжном течении психоза бредоподобные фантазии длительное время сохраняют клинические признаки и обнаруживают склонность к систематизации (Я. X. Свиринов-ский, 1961, 1963).

Большинство исследователей говорят о неоднородности синдрома бредоподобных фантазий. А. Н. Бунеев (1950) отмечал, что они встречаются в структуре истерических реакций, но могут возникать и в качестве самостоятельного синдрома. По А. Н. Бунееву, бредоподобные фантазии занимают промежуточное место между истерическими и параноическими реакциями. В одних случаях бредоподобные фантазии ближе к истерическим реактивным психозам, в других — к параноическим реакциям. Н. И. Фелинская (1968) также различает как варианты истерические бредоподобные фантазии, психопатическое фантазирование в условиях неблагоприятной ситуации и синдром психогенного развития фантастических идей, начало которых она видит в галлюцинаторных переживаниях истерического генеза.

Примером синдрома истерических бредоподобных фантазий может служить следующее наблюдение.

Шофер С, 30 лет, поступил на судебно-психиатрическую экспертизу в ходе следствия по поводу правонарушения: он совершил наезд, приведший к человеческой жертве.

Из анамнеза — во время войны был ранен в теменную область головы и одновременно контужен. Около 1,5 года находился в военном госпитале — не говорил, не слышал, «отняло руки и ноги». После лечения и демобилизации работал директором пивзавода, затем — шофером. Испытывал головную боль, потерю чувствительности кожи в области висков, неприятные ощущения в различных частях тела.

При исследовании обнаруживал правильную всестороннюю ориентировку, отсутствовали расстройства восприятия и мышления. Запас знаний и представлений соответствовал образованию и жизненному опыту. Отмечалась аффективная неустойчивость. Совершенный им наезд объяснял отмечающимися у него после контузии головокружениями. Был признан вменяемым и возвращен в тюрьму. В судебном заседании с криком: «Немцы, танки!» — разломал барьер и набросился на судей, конвой, публику. Был направлен на повторную экспертизу.