Современные представители такой ветви психоанализа, как британская школа объектных отношений (М.Клейн, Д.Винникотт, М.Балинт и др.), убедительно доказали, что движущая сила развития ребенка — его аффективные отношения с теми людьми, которые о нем заботятся; условие же осмысленности его личного существования — это разделяемый с другими людьми жизненный опыт. В основе нарушения развития ребенка, его агрессивности, жестокости либо, наоборот, виктимности (способности оказываться в ситуациях жертвы) - считают эти исследователи, - лежат не только досконально исследованные представителями ортодоксального психоанализа конфликты, но и “дефицит, нехватка эмоционального тепла в раннем возрасте”(12). Особенно важно учитывать это в работе с детьми — жертвами насилия: чтобы помочь им возродиться из боли, необходимо глубоко понять ребенка и, создав опыт корригирующей заботы, восполнить недостающее тепло, отогреть его душу.

Если психологу удается стать взрослым, которому подросток доверяет, становится возможным восстановить те связи, которые были травматически прерваны, а значит, - восстановить прерванный процесс развития и укрепить ощущение собственного Я (12). Идентифицируясь с психологом, клиент ассимилирует терапевтические взаимоотношения в тематические структуры личного субъективного мира, что и создает внутренние условия для его преобразования (трансформации, реконструкции).

Таким образом, психотерапевт должен занимать вполне определенную позицию: он всегда должен быть на стороне ребенка и быть уверенным в том, что ребенок не отвечает за перенесенное насилие. Прежде чем начинать работу на достижение результата, психолог должен проявить душевную, духовную и поведенческую гибкость, установить необходимые отношения и пристроиться к изначальной модели мира ребенка. И первый шаг, который необходимо сделать навстречу ребенку, - это принять его и присоединиться к нему, предположить (не более того!), что ребенок прав в своей установке по отношению к окружающим людям, какой бы она ни была.