Итак, на уроке возник шум. Выждав время, учительница задает вопрос: «Скажите, ребята, нужно ли в классе вести себя тихо?»

Д.: Да! — стройный хор в ответ.

У.: А зачем нужно сидеть тихо?

Д.: А чтобы учительница не заругала!

У.: Разве я кого-нибудь из вас за это ругала?

Дружный хор: «Нет!» (Ребята действительно не могут вспомнить случая, когда учительница их за это порицала.)

У.: Ну что ж, если я вас не ругаю, значит, можно шуметь?

Д.: А директор придет — заругает!

У.: Ну-ка, вспомните, когда это директор приходил и ругал вас?

Д.: А родители будут ругать...

У.: Но я ни на кого из вас не жаловалась...

Перебор всех клавиш авторитарной педагогики продолжался долго, дети перечислили все «страшилки». И все же, как ни старались ребята, ни один из приведенных ими доводов учительницу «не устроил». А одна «страшилка» даже рассмешила всех своей очевидной нелепостью. Лена, сидевшая у окна, увидела прохожего и вдруг заявила: «Если будем шуметь, тот дядя нас услышит, придет и заругает». Все сначала опешили, а потом долго смеялись, и учительница тоже. Лене вначале показалось, что смеются над ней, но учительница сказала: «Ты права, Лена, если мы еще громче будем шуметь, может быть, этот дядя действительно что-нибудь услышит и подумает — что это там в школе творится? Но я не думаю, что он придет и будет вас ругать: он спешит по своим делам, и вы ему нисколько не мешаете, у него от вашего шума голова не болит».

У: А у вас? Вам никогда не бывает плохо, когда в классе шум?

И тут пошли сплошные жалобы:

Д.: Мне плохо, когда в классе шумно...

— Голова болит...

— И у меня...

У.: А у кого еще голова болит от шума? (Поднялось несколько рук.)

Д.: А я вчера из-за шума не записала домашнее задание, и мама меня отругала...

У. Кто-нибудь из вас попадал дома, как и Женя, в неприятную ситуацию из-за шума?

Теперь уже множество рассказов «полилось» от пострадавших. Тогда учительница спросила: «Но почему же мы все-таки шумим, если всем нам от этого плохо?»