Особого внимания в таком ракурсе рассмотрения проблемы заслуживает изучение взаимосвязей музыки с другими явлениями интонирующего сознания, которые связываются друг с другом как превращенные внутренние и внешние формы друг для друга, это, в концепции В.П.Зинченко, - образ, движение, слово.

Проблема внутреннего делания через интонирующее (музыкальное, звучащее) сознание внутри индивидуальности заслуживает специальной разработки как в теоретическом, так и в практическом прикладном аспекте (в виде диагностических, развивающих и музыкотерапевтических методик – к чему мы пытаемся привести разработку данного концептуального подхода).

Итак, наша основная мысль заключается в том, что значение музыкального образования для развития психики может быть осмыслено только через прояснение значения музыки в антропогенезе, а это, в свою очередь, может выявиться только при прояснении суперпозиции необратимых процессов развития сознания человека и музыки (в расширенном понимании под словом «музыка» и тех явлений становления человеческой культуры, которые еще собственно музыкой не являлись и которые можно условно назвать звукосимволическим планом выражения смысла). В данной суперпозиции заключена природа спонтанного и поступательного развития сознания человека во взаимных превращениях форм психических и культурных (символических) феноменов. Звукосимволический пласт выражения (как и музыка) является одним из каналов интонирующего сознания или сознания интонируемого смысла. Отсюда вытекают функции интонирующего сознания: а) гностическая (бессознательное познание имплицитных законов бытия через звуко-ритмическую символику), б) рефлексирующая (музыка как спонтанная звучащая рефлексия сознания человечества), в) регистрирующая этапы развития сознания человека, значит, его уровня взаимоотношений с миром (порождающая нормы, «эпистемы») и г) трансформирующая сознание (функция «внутреннего делания»).

Привитие будущим музыкантам-педагогам опыта антропологического самосознания в своей профессии задает тон нового уровня осмысления педагогических деяний, который включает такие мировоззренческие ориентиры как «внешняя и внутренняя музыкальная (звукосимволическая) реальность психики ребенка», «интонационно-символические манифестации личности», «архетип интонирующего сознания личности», «музыкально-символическая модель будущего в развитии ребенка», «интегрированность или расщепленность «Я», «живое или механическое движение в построении образа», «музыка как функциональный орган души» и т.д. По мнению автора статьи, именно такие ориентиры необходимо актуализировать сейчас при построении концептуальной психолого-антропологической основы музыкального образования.