Через год этот студент стал папашей.

Из дневника Д. С.

— Дмитрий Сергеич, ну хоть на минутку. Дарья хочет вас видеть.

— Я не педиатр, Машенька. В сосунках мало что понимаю.

— А ей и не нужно, чтобы вы понимали...

В автобусной толкотне вспомнились два случая, когда после таких же, казалось, бесцельных визитов у молодых мам вновь появлялось исчезнувшее молоко.

— Так-с, понятно... Ярко выраженная представительница...

— А соску давать надо, когда орет?

— Папе обязательно. А малышке... Обман природы? Потом потребуются другие?..

— А зачем ногу в рот тянет?

— Упражнение вроде йоги, самопознание.

— Невозможно представить, что я тоже была такой... Млекопитающейся... И вы?

...Этот первый год, эти несколько пеленочных месяцев кажутся вечностью. Так будет всегда: купать, стирать, пеленать, вставать ночью, болезни, диатезы, бутылочки — бесконечно!..

И вдруг — встал и пошел, пошел... «Гу, а-гу» — и заговорил!..

Эти первые пять — семь лет, кажется, никогда не кончатся: маленький, все еще маленький, совсем глупый, забавный, но сколько нервов, сколько терпения... Детский сад, он всегда будет ходить в этот детский сад, дошкольник, он всегда был и будет только дошкольником. И болеет, опять болеет...

Эти школьные годы сначала тоже страшно медлительны: первый, второй, третий, седьмой... Все равно маленький, «се равно глупый и неумелый, беспомощный, не соображает...

И вдруг: глядит сверху вниз, разговаривает тоном умственного превосходства.

Отчаянный рывок жизни, непостижимое ускорение.

Врасплох, все врасплох! Успеваем стареть, но не успеваем взрослеть. Кто же внушал нам эту детскую мысль, будто к жизни можно успеть подготовиться?

Из вечности в вечность. Что происходит с нами в полком жизненном цикле, хорошо видится в сопоставлении возрастных разниц. Сравним бегло. За девять утробных месяцев успеваем пробежать путь развития, равноценный миллиарду лет эволюции.