И только если есть более великое сознание за пределами Разума и это сознание доступно нам, мы можем познать и вступить в окончательную Реальность. Интеллектуальное размышление, логическая аргументация – существует ли такое более высокое сознание или нет – не могут завести нас очень далеко. То, что нам нужно – путь к тому, чтобы получить опыт (переживание), достичь этого сознания, войти в него, жить в нем. Если мы сможем достичь этого, интеллектуальное размышление и обсуждение (аргументация – reasoning) с необходимостью отойдут на второй план и даже потеряют свой смысл для существования. Философия, интеллектуальное выражение Истины могут остаться, как средство выражения этого более великого открытия – насколько его вообще можно выразить в сфере ментального разума (in the mental intelligence).

Это, как вы увидите, отвечает на ваш вопрос о западных мыслителях – Брэдли и других, которые пришли через интеллектуальное размышление к идее об «Ином за пределами мысли» или даже пытались, подобно Брэдли, выразить свои выводы о нем в терминах, которые напоминают некоторые выражения в «Арье». Сама по себе эта идея не нова, она стара, как Веды. В других формах она была повторена буддизмом, христианским гностицизмом, суфизмом. Первоначально она была открыта не интеллектуальным размышлением (не работой мыслящего интеллекта), но путем мистического следования внутренней духовной дисциплине. Когда – где-то между VII и V вв. до Рождества Христова люди, как на Востоке, так и на Западе, начали интеллектуализировать знание, эта Истина уцелела (выжила) на Востоке; на Западе, где интеллект стали признавать единственным и наивысшим орудием (для) открытия Истины, она начала отмирать (to fade). Но и там она все-таки постоянно пытается возродиться (to return); ее воскресили неоплатоники, а теперь, как представляется, неогегельянцы и другие (например, русский Успенский и один или два немецких мыслителя, я полагаю), кажется, подходят к ней (достигают ее). И все-таки здесь есть разница.