Но я не ограничусь простыми предположениями и спрошу: осязание ли научает глаз различать цвета? Не думаю, чтобы кто-нибудь приписал осязанию такое необычайное преимущество, ведь отсюда следовало бы, что достаточно показать слепому, которому только что восстановили зрение, черный куб и красный шар на обширном белом фоне, и он не замедлит различить границы этих фигур.

Мне могут ответить, что он будет медлить, и именно столько времени, сколько потребуется жидкостям глаза, чтобы расположиться соответствующим образом; роговой оболочке — чтобы приобрести необходимую для зрения выпуклость; зрачку — чтобы стать способным расширяться или сужаться надлежащим образом; волокнам сетчатки — чтобы не быть ни слишком чувствительными, ни слишком мало чувствительными к действию света; хрусталику — чтобы произвести те движения вперед и назад, которые ему приписываются; мускулам — чтобы исправно выполнять свои функции; зрительным нервам — чтобы привыкнуть передавать ощущение; всему глазному яблоку — чтобы приспособиться к различным необходимым положениям; всем составляющим его частям — чтобы содействовать созданию той миниатюры, которая является хорошим аргументом в пользу того, что глаз учится у самого себя.

Я признаю, что, как бы проста ни была картина, которую я покажу слепорожденному, он сумеет различить ее части лишь тогда, когда орган зрения будет располагать всеми вышеуказанными условиями; но, может быть, это дело всего лишь одной минуты. Ведь нетрудно было бы, применяя изложенное выше рассуждение к какой-нибудь более или менее сложной машине, например к часам, доказать исходя из анализа всех движений, происходящих в коробке, облекающей пружину, в шпинделе, колесиках, пластинках, маятнике и так далее,— нетрудно было бы доказать, что стрелке потребуется пятнадцать дней, чтобы пройти расстояние в одну секунду. Если мне возразят, что эти движения происходят одновременно, я отвечу, что, может быть, одновременны и движения в глазу, когда он открывается в первый раз, и что это относится также к большинству образуемых нами благодаря этому суждений. Но что бы ни думали относительно условий, требуемых от глаза, чтобы он был способен видеть, необходимо признать, что этот орган получает их не от осязания, а от самого себя и что, следовательно, он научается различать фигуры, отражающиеся в нем, без помощи другого чувства.