И тут Людмила вздохнула облегченно. Она почему-то была уверена, что теперь отец снова сможет играть с ней, как прежде, до той ужасной сцены.

Тут же она бесстрашно взобралась на стул. Потом полезла на стол. Дома достала из кладовки стремянку и поднялась на последнюю ступеньку. С детства этого делать не могла. А теперь — залезай куда хочешь. Вместе со страхом прошла и тревога. Действовать по этой методике следует точно так, как Людмила.

Если в травмирующей ситуации боль, страх и крик слились воедино, необходимо на сеансе самопсихотерапии определить место боли в вашем теле. Ничего придумывать не надо. Боль надо почувствовать и понять, откуда она исходит. Сконцентрируйте все внимание в этом месте. Представьте, как из этого места с криком выходит боль. Не мешайте крику выйти из вас. Он должен выйти весь без остатка. Тогда вы почувствуете, что освободились.

Вариант третий: причина известна — отвечаем тем, кто нас пугал

Есть такое — страх и тревога перед будущим. Не ожидание какого-то жуткого события, которое, может, произойдет, а может и нет. Тревога перед будущим вообще. Перед тем, что только надвигается. И обязательно с угрозой.

Тревоги всегда нелогичны. Тревога перед будущим нелогична вдвойне. Что толку тревожиться перед неизвестным, которое никогда не настает? Только объяснить это себе и успокоиться никак не удастся. Такова природа тревог — объяснениям они не поддаются.

Зато кое-что можно объяснить тем, кто у вас эту тревогу вызвал.

Аня Н. постоянно изводила себя тревогой перед будущим. Ничего конкретного она не боялась. Но стоило ей попытаться заглянуть чуть дальше сегодняшнего дня, не мыслью даже, а чувством, ощущением, что-то тягостное, темное, тревожное надвигалось на Аню оттуда.

В ходе беседы с психотерапевтом выяснилось, что для воспитания в Ане самостоятельности, способности сопротивляться тяготам жизни ее отец избрал такой способ. С раннего детства твердил он Ане самым суровым тоном: «Смотри. Мы с мамой не вечны. Умрем, нас не будет. Никто тебе не поможет. Сама будешь о себе заботиться».