Школа берет на себя роль «коллективного отца», отрывающего детей от физических родителей и норм их семьи для того, чтобы дети служили передаче иных, более широких норм, — норм религиозной, научной и иной общественной жизни. В этом состоит позитивная роль школы как социального института во все времена.

Однако несколько сот лет назад возникло разделение школы для избранных и массовой школы.

Массовая школа возникла в ответ на быстрые и тотальные изменения в обществе (появление новых технологий, массовых профессий, требующих предварительного обучения — торговец, моряк и т.п.). Эти изменения были настолько быстрыми и всеобщими, что подготовить к ним ребенка родительская семья и школа для избранных не могли.

Если до этого темп изменений в обществе был ниже темпа смены поколений, и их связь не разрывалась, то после этого уже на протяжении одного поколения в жизни общества происходили значительные изменения. Поэтому конфликт отцов и детей с этого момента становится социально неизбежным: опыт родителей оказывается недостаточным и может не востребоваться поколением детей. Как говорил классик: «Распалась связь времен».

Персидская пословица гласит: «Дети больше похожи на свое время, чем на своих отцов». А в XX веке произошло столько изменений, как социальных, так и технологических, что в одной семье, под одной крышей, одновременно живут люди разных эпох, а значит, и мировоззрений.

В «медленные» времена таких проблем не возникает: общество вполне удовлетворено монотонно повторяющейся передачей опыта через семью, общину и школу элементарных навыков (чтения, письма, счета).

Массовая школа выступает не только как социальный институт для передачи знания, но и как институт всеобщей социализации детей. Она стала местом, где за долгие годы обучения ребенку вменяется в обязанность впитать в себя огромный опыт подчинения и маленький опыт власти над другими людьми. Поэтому в своей структуре школа как социальный организм повторяет тот тип отношений власти и подчинения, который является наиболее желательным для общества в целом.