Примером могут служить дети-пироманы (поджигатели), которые и изживают свою страсть путем рисования пожаров. Сашу нельзя было никогда оторвать от огня, все равно, будет ли это горящая печка, камин, примус, костер и т. п. Он страстно переживает эффект всякого пламени, как-то ненормально готов влезть в печь, где есть огонь, или сесть в самое жаркое место пылающего костра. Саша много раз скрытно от других устраивал поджоги в семье, школе и в нашей Медико-педагогической клинике, представ ляя тем самым из себя очень опасного субъекта, требовавшего особенно бдительного надзора. Его влечение к огню было всегда покрыто завесой глубокой тайны, и потому он ни с кем не делился своей очень фиксированной и извращенной склонностью. Но, однако, совершенно неожиданно для нас явился такой момент, когда Саша стал много говорить о своей болезненной страсти, сделал целую кучу чудесных и художественных рисунков на тему: костер у леса, горящая изба и т.п. Для нас стало очевидным, что, ненормальное влечение к огню у него сменилось обычным детским интересом, страсть была изжита в рисунке. Нам известны многочисленные случаи, когда навязчивость в чем-либо исчезала после оформления ее в какой-нибудь продукции, в частности в рисунке.

Излагая значение изучения рисунка, следует указать на весьма интересную и много дающую для понимания патологического рисунка работу А. М. Шуберт (СНОСКА: См.: Шуберт А. М. Изучение личности ребенка по его рисунку//Психопатология и профилактика детского возраста/Под ред. В. А. Гиляровского. — М., 1929.—С. 166—228.). Мы разделяем ее взгляд на то, что анализ рисунка дает возможность не столько устанавливать уровень умственного развития детей, сколько, изучая рисунок, получить богатый материал для оценки, главным образом, эмоциональных реакций и активно-волевых процессов, другими словами, для познания у детей характера и дефектов его.

По детской продукции, по детскому творчеству мы изучаем разные формы поведения ребенка и вообще его личность. В самом деле, уже по одному содержанию рисунков мы можем определять, например, расщепленность психики шизофреника—по разрозненным частям одного предмета, эпилептическую прилипчивость—по возможно точной передаче всего во всех мельчайших деталях, истеричность—по экстравагантности рисунка; чрезмерно повышенная орнаментовка констатируется, по А. М. Шуберт, у детей, болезненно стремящихся расцветить, обогатить эту жизнь, у детей, живущих в мире сказочных, нереальных образов, у истериков и шизофреников. Однако сюжет рисунка имеет меньшее значение, чем манера рисования, не то, что он рисует, а то, как он рисует: особенности штриха, структура, масштаб, расцветка, тщательность вырисовки, особенности линий и форм, особенности композиции. Все это весьма важно для характерологии ребенка. Автор работы в дальнейшем изложении иллюстрирует это положение различными примерами. Крупный формат и масштаб свойствен детям активным, жизнерадостным, маниакальным, и, наоборот, пассивные, робкие, неуверенные в себе любят маленькие рисунки. Необычайная вычурность формы и причудливость линий наблюдается у сумрачных, замкнутых, аутичных детей. По чрезмерно интенсивному штриху мы можем судить о педантичности и стереотипности; слабый, едва заметный штрих может указывать на психастению, пассивность, слабоволие. Яркость и красочность рисунка наблюдается у жизнерадостных, веселых и бодрых детишек; синий и фиолетовый тона предпочитают асоциальные дети.