Таким образом, источники, из которых черпает силы идеал моногамии, представляются достаточно примитивными. Но, несмотря на его, так сказать, скромное происхождение, он превратился во властную силу и, как мы видим, Разделил судьбу других идеалов, в которых находят свое Удовлетворение элементарные инстинктивные импульсы, отвергнутые сознанием. В данном случае процессу содействует то, что исполнение некоторых наиболее вытесненных наших желаний является в то же время ценным достижением в различных социальных и культурных аспектах. Как показал Радо в своей статье “Тревожная мать”, формирование такого идеала позволяет ограничить критические функции Я, которые в противном случае указали бы ему, что эту претензию на постоянную монополию хотя и можно понять как желание, но как требование она не только трудновыполнима, но и неправомерна; более того, она скорее является попыткой осуществить нарциссические и садистские импульсы, нежели говорит о желании настоящей любви. Согласно Радо, формирование этого идеала обеспечивает Я “нарциссическую безопасность”, под покровом которой оно может дать волю всем тем влечениям, которые в противном случае ему следовало бы осудить, и в то же самое время вырасти в собственных глазах, ощущая, что его претензии справедливы и идеальны.

Разумеется, чрезвычайно важно то, что эти требования санкционированы законом. В реформаторских предложениях, проистекающих из осознания опасностей, которым подвержен брак именно из-за своего принудительного характера, по этому пункту обычно делается исключение. Тем не менее такая санкция закона является, пожалуй, лишь внешним, наглядным выражением той ценности, которое это требование имеет в сознании людей. И когда мы осознаем, на сколь глубокой инстинктивной основе покоится притязание на монопольное обладание, мы понимаем также, что, если бы человечество лишилось его нынешнего идеального оправдания, мы тут же любой ценой, тем или иным способом нашли бы новое. Более того, до тех пор пока общество придает моногамии особое значение, оно с точки зрения психической экономики заинтересовано в том, чтобы было достигнуто удовлетворение элементарных влечений, стоящих за этим требованием, и тем самым компенсировано связанное с ним ограничение.