В словесном предложении цельные образы психологического суждения распадаются на части. Так, образ, составляющий подлежащее психологического суждения, распадается в предложении на подлежащее в собственном смысле и его определение, а сказуемое психологического суждения — на сказуемое, дополнения и обстоятельства.

Высшей ступенью в развитии мышления является логическое суждение, которое, по мнению Овсянико-Куликовского, еще более отвлеченно и рационально. При превращении словесного предложения в логическое суждение важную роль играет развитие в известном направлении понятия предикативной связи (СНОСКА: .. Логическое мышление зарождается в недрах грамматического и постепенно растет и крепнет по мере развития этого последнего в направлении все усиливающейся отвлеченности связки и возрастающей глагольности сказуемого» Д Овсянико-Куликовский, Очерки науки о языке Русская мысль», кн. XII, стр. 27)

Концепция Д. Овсянико-Куликовского о трех стадиях развития мышления насквозь идеалистична и чрезвычайно далека от правильного изображения развития мышления. Основным пороком ее является отрыв мышления от языка: мышление возникает вне языка и стремится к такой форме, которая была бы свободной от него. Эта концепция является логическим завершением психологического, субъективно-идеалистического истолкования семантики предложения психологистами, резко противопоставляющими мысль, содержащуюся в предложении, суждению. Выделение представителями этого направления наряду с логическим субъектом и предикатом и грамматическими подлежащим и сказуемым еще психологических субъекта (подлежащего) и предиката (сказуемого) ведет к отрыву содержания предложения от объективного мира. Субъективный, психологический момент, имеющийся в семантике предложения, возводится ими в главный, решающий и единственный, — а это прямая дорога к субъективному идеализму.

Проблемы теории предложения приковывали внимание А. А. Шахматова, который также иногда склонялся к психологическому истолкованию сущности мысли, содержащейся в предложении. При определении предложения он считал чрезвычайно важным выяснить, что выражает предложение, какую форму мысли. «Соглашаясь вообще, — говорил Шахматов,— что предложение, как факт грамматический, должно найти грамматическое определение, я думаю, однако, что в таком определении должно быть прежде всего выражено отношение словесной формы к соответствующему психологическому акту. Определение предложения, как и всякой вообще словесной формы, должно исходить из того, что слова — это знаки для выражения мысли. Поэтому, определение предложения должно прежде всего установить — для какого именно психологического акта оно является знаком, а кроме того, указать, чем именно предложение отличается от других словесных форм: отдельных слов, словосочетаний, речи, языка вообще» (СНОСКА: Цит. по статье Е. С. Истриной «Вопросы учения о предложении по материалам архива А. А. Шахматова». См. «А. А. Шахматов», Сборник статей и материалов, изд. Академии наук СССР,М.—Л. 1947,стр.323—324.).