Прежде всего, вряд ли можно считать за таковую само словесное выражение мысли. Логические формы мысли не тождественны грамматическим, логика не сливается с грамматикой. Также нельзя считать логической формой мысли «вид», который приобретает содержание сознания, будучи мыслимым. В таком случае логическая форма относилась бы к содержанию мысли, как форма вещи, например дома, к ее материи или, точнее, к ее материалу, в данном примере — к тесаным камням. Такое понимание формы заставило бы искать особую «ноуменальную» материю мысли, что делали неоплатоники, и открывало бы путь к приписыванию творческого определяющего значения форме мысли.

Не следует ли признать логической формой мысли структуру, строение самой мысли? В таком случае можно будет найти принципиальное различие между формой мысли как таковой, т. е. между логической формой, и языковыми формами выражения мыслей. Тогда можно будет точнее установить различие между формами мысли как особом роде отражения действительности и чувственными формами отражения действительности и вместе с тем понять их значение.

Возьмем для примера три простых предложения, выражающих разные мысли:

«Украинская Советская Социалистическая Республика имеет морские границы».

«Белорусская Советская Социалистическая Республика не имеет морских границ».

«Имеет ли морские границы Узбекская Советская Социалистическая Республика?»

Первые два предложения выражают мысли, имеющие форму суждений, причем первое выражает утвердительное суждение, а второе — отрицательное. Третье предложение выражает мысль, не имеющую формы суждения, но оно имеет свою особую форму, которую называют вопросом. В чем состоит сходство и различие названных форм мысли? Сходство всех их состоит в том, что во всех трех случаях: 1) есть определенное содержание сознания, 2) имеется в виду определенный предмет мысли, к которому относится содержание, и 3) содержание мысли соотносится с действительностью, т. е. с тем, что существует или не существует «на самом деле», в действительности.