“Что куколка кушает?” Наташа смотрит на предмет и неуверенно произносит: “Печенье”. Затем быстро поправляет себя: “Яичко”. Взрослый понимающе кивает головой, а Наташа быстро берет ложку, бьет ею по яичку, очищает его от скорлупы, дует на него, приговаривая: “Горячее яичко, надо, чтобы остыло”.

Особенностью использования предметов-заместителей детьми раннего возраста является их гибкость. Известно, что дошкольники в игре четко придерживаются правил и следят за тем, чтобы каждый предмет употреблялся в заданной ему функции. В раннем возрасте обнаруживается другая картина — один и тот же предмет в одной ситуации может неоднократно менять свое назначение. Чем неопределеннее функция предмета, тем свободнее ребенок приписывает ему то или иное значение. В наших опытах наибольшее число замещений было связано с кубиком (22 варианта использования), шариком (20 вариантов), прямоугольником (15 вариантов) и палочкой (12 вариантов). По отношению к ним была обнаружена и самая высокая оригинальность действий. Этот факт, по-видимому, следует объяснять не высоким уровнем фантазии ребенка в данном возрасте, а недостаточной четкостью и устойчивостью образа предмета-заместителя.    Аморфность представлений приводит к их текучести, неустойчивости. В наших опытах полифункциональное использование предметов наблюдалось у 66 % детей. Вместе с тем указанная гибкость позволяла ребенку варьировать, разнообразить свою игру в пределах ограниченной предметной ситуации, опробовать разные возможности замещений.

К концу раннего возраста складывается новый способ действия детей с предметами-заместителями, который можно считать полноценным использованием замещений. На данном этапе ребенок начинает четко видеть сходство и различие между обозначаемым и обозначающим, вводить в игру собственные, подчас оригинальные замещения. В отличие от предыдущей стадии вербализация их перемещается к началу игрового действия, что свидетельствует об осознании ребенком  нового способа деятельности. Выбор предмета-заместителя перестает быть случайным, диктуемым лишь первым впечатлением, предваряется поиском подходящего объекта (ребенок ориентируется преимущественно на его форму), сопровождающимся развернутыми высказываниями, обращениями к взрослому. Осознанность, самостоятельность замещений в сочетании с аффективно окрашенным отношением к игровой деятельности, включающей подчас неожиданное символическое использование предметов, могут рассматриваться как проявления творческого воображения в игре. Появляющаяся свобода в оперировании образами предметов (пока еще с опорой на реальные предметы) позволяет ребенку иногда переструктурировать наглядную ситуацию в целом, вырваться за ее пределы и создать свой собственный сюжет игры. Так было, например, в опытах с Наташей С. [2; 11]. Поиграв с куклой, она неожиданно отодвигает все игрушки в сторону, берет два блюдца, кладет на них по кубику и на каждый ставит овальную деталь пирамидки. Повернувшись к экспериментатору, говорит: “Это окошки (кубики), а это колобки сушатся”. Затем Наташа снимает их и кладет на их место плоский пластмассовый  прямоугольник: “Вот мост, машины сюда проезжают”. Закрыв один из проемов другой деталью конструктора, объявляет: “Закрыт огород, не проезжать”. Берет ложку и, изображая ею машину, движется по мосту: “Ду-ду-ду”. Затем строго говорит, обращаясь к ложке: “Огород закрыт, ты куда едешь?” Убрав ложку, девочка повторяет то же самое с палочкой и, когда палочка-машина подъезжает к мосту, спрашивает ее: “Ты где была?” И повернувшись к взрослому, объясняет: “Она в гараже была”. Наконец откладывает палочку в сторону и сообщает: “Всё, машина спать легла”. В данном случае ребенок играл без опоры на реалистические игрушки, свободно замещая один предмет другим и используя один из них в не свойственной ему функции (ложка—машина).