Советские филологи не только осуществляли крупномасштабную работу по языковому планированию и строительству, по созданию грамматик, словарей, орфографий и терминологий, но и внимательно занимались технографией вновь создаваемого письма: числом штрихов в букве, числом отрывов от бумаги в букве и в связанном письме, направлением штрихов, выходом штрихов за строку, удобством штриха для связи с другими буквами и даже восприятием буквы в боковом поле зрения. Причем этим занимались крупнейшие языковеды страны, генераторы языковедческих идей, выдающиеся знатоки национальных — часто чужих для них — культур, энтузиасты и бессребреники, люди безупречной научной честности, всегда готовые к смелому трезвому поиску и видевшие цель своего творчества в самоотдаче во имя общего дела.

Вот и судите теперь, можно ли уподоблять деятельность языковеда работе кабинетного затворника или полезной, но одинокой должности смотрителя маяка на маленьком острове в далеком море.

Многие люди, знающие о филологии понаслышке, не только не могут представить себе реальный, Живой образ филолога-языковеда, но имеют весьма смутное представление о предмете его занятий. Отсюда ряд заблуждений, недоразумений и даже предубеждений. Одно из распространенных заблуждений состоит в том, что науку о языке — языкознание — смешивают с изучением языка в практических целях. Рыболов — это еще не ихтиолог, а знаток языков — еще не языковед, и общее писательство о языке — тоже не научное исследование.

Чтобы изучать язык научно, необходимы многие знания и умения. Лингвисту следует быть знакомым хотя бы с основами или элементами акустики, психологии, социологии, истории, литературоведения, теории информации, статистики, этнографии, антропологии, культурологии, текстологии, географии, философии... Яркий пример единства наук о человеке!

Здесь же создаются перекрестки научных путей, которые открывают новые научные связи: психолингвистика, лингвогеография, социолингвистика, этнолингвистика, инженерная лингвистика, математическая лингвистика, лингвостатистика, философия языка, лингвостилистика. При этом лингвистика как таковая, как наука единая, не только не теряет мощи и своеобразия своих методов, но, обогащаясь сама, щедро делится ими с другими науками, и не только гуманитарными, но и естественными.