— Умерли до войны и в войну. Материнский дед, из костромских слесарей, самоучкой поднялся довольно-таки высоко: имел три высших образования — медицинское, юридическое и философское, был некоторое время, понимаете ли, кантианцем. От деда этого и остались в доме кое-какие книги. В остальном влияния практически не ощущалось.

Главным жизненным состоянием Академика была предоставленность самому себе. Особого внимания он как будто бы и не требовал; до поры до времени это был очень удобный ребенок: неплаксивый, в высшей степени понятливый, всегда занятый чем-то своим. Обзавелся еще и способностью ограждать себя от внимания, уходить не уходя,— защитным полем сосредоточенности...

Его мозг обладал такой могучей силой самообучения (свойственной и всем детям, но в другой степени), что создавалось впечатление, будто он знал все заранее, до рождения. Однажды мать, вызванная для внушения классной руководительницей — «читает на уроках посторонние книги, разговаривает сам с собой», — с горечью призналась, что он родился уже говорящим. Думаю, это было преувеличение, но небольшое. Он рассказывал мне сам, и в это уже можно вполне поверить, что читать научился в два с половиной года, за несколько минут, по первой попавшейся брошюрке о противопожарной безопасности. Выспросил у сестры, что такое значат эти букашки, — и все...

— Как маленький Капабланка, наблюдавший за первой в жизни шахматной партией?..

— Вот-вот, моментально. Писать научился тоже, сразу сам, из чистого удовольствия, переписывая книжки, особо понравившиеся. Оттого почерк его так и остался раздельным, мелкопечатным, будто отстуканным на машинке. Он не понимал, как можно делать грамматические ошибки, если только не ради смеха. Так и не поверил мне, что можно всерьез не знать, как пишется «до свидания»...

Во втором классе уверял меня, будто отлично помнит, как его зачинали (подобное захватывающее описание) и даже как жил до зачатия, по отдельности в маме и папе. «А до этого в бабушке и дедушке?» — спросил я наивно-материалистически. «Ну нет, — ответил он со снисходительной усмешкой, — в бабушек и дедушек я уже давно не верю, это пройденный этап. В астралы родителей меня ввела медитация из Тибета, знаешь, страна такая? Там живут далай-ламы и летучие йоги». — «А что такое астралы? Это самое, да? — «Дурак. Это то, что остается у привидений, понятно?» — «Сам дурак, так бы я и сказал. А мордитация? Колдовство, что ли?»—«Медитация?.. Ну, приблизительно. Сильный астрал может повлиять на переход из существования в существование. До этого рождения я был гималайской пчелой».— «А я кем?» — Ты?.. Трудно... Может быть, одуванчиком».