Такая перспектива обретения уверенности в себе может показаться немыслимой двадцатипятилетнему молодому человеку, который верит, что жизнь будет продолжаться всегда, и самое плохое в ней — не быть любимым. Но с годами взгляды меняются.

Жизнь коротка. Время течет быстро. Каждый из нас путешествует в одиночку. Никто, кроме нас самих, не сможет уберечь нас. Кроме того, есть часть нашей личности, которую мы не можем изменить или игнорировать, даже если ценой за это будут разделение и потеря. Мы же должны найти единство в нас самих.

Часть четвертая: Переход к тридцатилетнему возрасту

Глава 13. Осознать свои тридцать

“Какой я хочу видеть свою жизнь, что я сейчас делаю и что должен делать?”

Достигнув тридцатилетнего возраста, мы начинаем испытывать какое-то беспокойное оживление. Почти каждый из нас хочет внести некоторые изменения в свою жизнь. Если мужчина послушно выполнял долг, занимая одну из ступеней в корпорации, он начинает чувствовать, что вырос из этой должности. Если мужчина долгое время учился, например медицине, то в этот период жизни он будет озадачен: жизнь состоит из сплошной работы, а играм здесь места нет. Женщина, сидящая дома с детьми, в этот период стремится расширить свои горизонты. Если она стремилась к достижению карьеры, то сейчас чувствует сильную потребность в эмоциональных привязанностях. Импульс расширения часто приводит нас к действию до того, как мы осознаем, что упускаем при этом.

Ограничения, которые мы ощущаем при приближении к тридцати годам, — это отголоски выбора в двадцатилетнем возрасте, хотя выбор, который мы сделали, был необходим на том этапе развития. Но теперь мы чувствуем себя по-другому. Мы осознаем сейчас, что какой-то аспект жизни не принимали до этого во внимание. Это внезапное чувство нехватки становится все настойчивее. Очень часто это начинается как негромкая барабанная дробь — неясное, но настойчивое желание достичь чего-то большего.

Неясность и настойчивость, эти безошибочные признаки того, что мужчина вошел в переход к тридцатилетнему возрасту, мы находим в краткой истории Георга Блехера “Смерть русской новеллы”.