ЭДИПАЛЬНАЯ ПРОБЛЕМА В ИСТРИОНИЧЕСКОМ ХАРАКТЕРЕ

Большинство появляющихся в литературе историй истрио-нических женщин связаны с жесткой, холодной, отвергающей матерью и эмоционально-незрелым соблазнителем отцом (сравни приложение С, представляющее результаты обзора такого рода случаев). Вот совершенно архетипический случай (Herowitz, 1989, s. 202-204):

Мать г-жи Смит была очень принципиальной морализа-торшей. Ее семья считала ее особой, лишенной радости и часто впадающей в депрессию. Будучи глубоко верующей католичкой, она служила своему обществу в борьбе с порнографией и всю жизнь старалась поступать согласно общепринятым правилам. [...] Отец же был человеком необычным [...], одним из самых ярких проявлений его эксцентричности был нудизм. Он упрямо практиковал нудизм в доме, также во время завтрака, который он съедал голышом. Поскольку он взял на себя обязанность утром будить своих дочек, то имел обыкновение лежать раздетым на их кроватях, на постели до тех пор, пока они не встали. Пациентку, находящуюся в то время в раннем возрасте созревания, так сильно беспокоило и повергало в стресс это поведение, что она умоляла мать прекратить это. Однако та реагировала плачем и клялась в своей полной беспомощности [...] Насколько официально отец карал свою старшую дочь за ее сексуальное поведение, настолько скрыто он был им заинтересован и требовал подробностей. Позже, когда она была уже в колледже, он хотел ее навещать, чтобы флиртовать с ее подругами.

Paul Chodoff (1978) представляет другой типичный случай истрионической личности.

О. была продуктом своего окружения, в котором по обе стороны семьи главным было богатство и социальное положение. После развода родителей, в возрасте пяти лет, она осталась с матерью, которую считала особой холодной, сохраняющей дистанцию и лишенной сердечности. Ее солидный, «совершенный» отец стал предметом ее мечтаний и фантазий, а каникулы, проводимые с ним — самым важным моментом жизни. Во время этих визитов случалось, что она просыпалась среди ночи и видела отца, который, склонившись над ее кроватью, гладил ее спину под ночной рубашкой. Два раза в жизни она пыталась бороться за свою автономию — в первый раз в возрасте 19 лет, когда была еще студенткой колледжа, и во второй, когда хотела заняться собой и ребенком после распада первого брака. Первая попытка закончилась предложением отца вернуться и, живя с ним, закончить школу, вторая — тогдашним мужем, который обещал, что гарантирует ей полную заботу.