Может казаться, что этого типа структура характера может в настоящее время быть менее заметной, чем когда-то, наверняка так и есть на западе Соединенных Штатов. Этот род постоянно вмешивающегося, доминирующего и наказывающего родительст-ва был наверняка более типичен для предыдущих поколений, где тренинг чистоты имел большее значение, женщины располагали значительно меньшим количеством форм аутоэкспрессии и т.д. Правда люди, работающие с женщинами, некоторых били и жертвами сексуального насилия по-прежнему подтверждают присутствие многих черт такого типа, но есть основания к тому, чтобы верить, что мазохистская структура в своей наиболее очевидной и серьезной форме исчезает в общей популяции.

Как бы мы ни оценивали принципиальность вышеприведенных рассуждений, могу с уверенностью утверждать, что я встретил относительно мало случаев основательной, серьезной мазохистской патологии. Это были скорее случаи, в центре которых стояла симбиотическая проблема, но в которых адаптивная идентификация являлась копированием более мазохистской приспособленности родителей — обычно матери. Мне кажется, что понимание мазохистской проблемы важно не только лишь для того, специфического случая, но также и для лечения многих симбиоти-ческих личностей, так как именно при такого рода родителях явление чувства вины по поводу сепарации и переживания могут быть явно заметны. Очень трудно радоваться жизни, если размножать мазохистскую матрицу родителей. Хотя у родителя может складываться впечатление, что он не допускает по отношению к ребенку того же самого перегиба, какой выпал на его долю, мазохистское самобичевание остается также пыткой для других — особенно для ребенка, который склонен брать на себя ответственность за страдания родителей. Поэтому очень важно, чтобы в ходе диагностики осуществить разграничение между процессом характерологического приспособления, которое принципиально сим-биотично по своей природе, и реальным мазохистским нарушением, которое как правило имеет серьезную инвазивную этиологию.