В отечественной психологии идея единства аффекта и интеллекта изначально возникла в трудах Л.С. Выготского, который открыл существование динамической смысловой системы, представляющей собой единство аффективных и интеллектуальных процессов [1].

Наряду с влиянием мышления на аффект существует обратное влияние аффекта на мышление, которое, в частности, проявляется в том, что, во-первых "во всякой идее содержится в переработанном виде аффективное отношение человека к действительности, представленной в этой идее" [1, с.22]; во-вторых, сама мысль возникает из мотивирующей сферы нашего сознания [1, с. 357]. Согласно Выготскому, отношение мысли к слову есть "движение через целый ряд внутренних планов" [1, с. 358].

Идеи Л.С. Выготского о взаимосвязи когнитивных и эмоциональных процессов развивали С.Л. Рубинштейн и А.Н. Леонтьев. Согласно С.Л. Рубинштейну, мышление уже само по себе является единством эмоционального и рационального, а эмоция — единство эмоционального и интеллектуального [6]. А.Н. Леонтьев показал, что мышление имеет эмоциональную (аффективную) регуляцию [2].

Однако намеченные Л.С. Выготским подходы к пониманию единства аффекта и интеллекта в процессе развития человека в отечественной психологии пока не получили должной разработки. Перефразируя шутливое замечание Д.А. Леонтьева, можно отметить, что до сих пор «… интеллект аффекту не товарищ» [3].

В настоящее время искомую идею единства аффективных и интеллектуальных процессов отражает термин "эмоциональный интеллект"(ЭИ) , который определяется как совокупность ментальных способностей к пониманию собственных эмоций и эмоций других людей и к управлению эмоциональной сферой [4, 9]. Поскольку обе указанные выше способности могут быть направлены на собственные эмоции и на эмоции других людей, можно говорить о внутриличностном и межличностном эмоциональном интеллекте, которые хотя и предполагают актуализацию различных когнитивных процессов, но должны быть взаимосвязаны [4].