Но умственное развитие глухих детей задерживается, а формированию их речи наносится существенный ущерб, если с раннего детства обходными путями не упражняются наследственно заложенные предпосылки для овладения речью. До настоящего времени глухие дети в большинстве случаев начинают обучаться речи только в школьном возрасте, когда их жизненный опыт богаче, чем у дошкольников, наглядные обобщения более развиты и они обладают возможностью осознанно отнестись к усвоению языка. Но их наглядные обобщения, развивавшиеся вне воздействия речи, несовершенны, мимико-жестикуляторные средства, которые они приобретают, ограниченны, многие годы, по имеющимся данным, наиболее благоприятные для начала овладения речью, упущены (Л.С. Выготский, 1935; В. Пенфильд, Л. Роберте, 1965), и они уже в какой-то мере "привыкли к молчанию", к изоляции от слышащих.

Медицина еще не располагает возможностью восстановить слух глухого ребенка. При всех успехах сурдотехники она еще несовершенна, это касается, в частности, и слуховой аппаратуры. Это обязывает очень мотивированно использовать возможности зрительного, тактильно-вибрационного и двигательного восприятия при обучении глухих речи. Насущная задача сурдопедагогики заключается в отыскании наиболее экономных и эффективных путей приобщения глухих детей к языку обходными путями, в постоянном совершенствовании обучения речи — решающему условию реализации их потенциальной возможности овладеть языком. От времени начала обучения и от его путей зависят многие особенности формирования речевой деятельности у глухих. Стремление советских сурдопедагогов начинать обучение глухих детей словесной речи в раннем возрасте психологически вполне аргументировано и имеет под собой бесспорные основания, так как соответствует требованиям и возможностям развития этих детей. По имеющимся данным, обучение глухих детей речи, начиная с младшего дошкольного возраста, всемерно способствует их развитию и предупреждает нарастание различий между ними и слышащими детьми.