Кажется, пришло время, когда психологи должны отбросить всякие ссылки на сознание, когда больше не нужно вводить себя в заблуждение, думая, что психическое состояние можно сделать объектом наблюдения. Мы так запутались в спекулятивных вопросах об элементах ума, о природе содержаний сознания (например, безобразного мышления, установок и положений сознания и т. п.), что я как ученый-экспериментатор чувствую, что есть что-то ложное в самих предпосылках и проблемах, которые из них вытекают. Нет полной уверенности в том, что мы все имеем в виду одно и то же, когда используем термины, распространённые теперь в психологии. Возьмем, например, проблему ощущений. Ощущения определяются в терминах своих качеств. Один психолог устанавливает, что зрительные ощущения имеют следующие свойства: качество, протяженность, длительность и интенсивность. Другие добавляют к этому ясность, еще кто-то-'упорядоченность. Я сомневаюсь, может ли хоть один психолог соотнести то, что он понимает под ощущением, с тем, что понимают под этим три других психолога, представляющие различные школы. Вернемся к вопросу о числе отдельных ощущений. Существует много цветовых ощущений или только четыре: красное, зеленое, желтое и синее? К тому же желтый, хотя психологически и простой цвет, можно наблюдать в результате смешения красного и зеленого спектральных лу-чсн па той же самой поверхности! Если, с другой стороны, мы скажем, что каждое значимое различие в спектре дает простое ощущение и что каждое значимое увеличение в данном цвете его белой части также дает простое ощущение, мы будем вынуждены признать, что число ощущений настолько велико, а условия для их получения так сложны, что пбнят-ие ощущения становится невозможным. Титченер, который в своей стране вел мужественную борьбу за психологию, основанную на интроспекции, чувствовал, что эти различия во мнениях о числе ощущений и их качествах, об отношениях между ними и по многим другим вопросам, которые, по-видимому, являются фундаментальными для такого анализа, совершенно естественны при настоящем неразвитом состоянии психологии. Допущение о том, что развивающаяся наука полна нерешенных вопросов, означает, что только тот, кто принял систему, существующую в настоящее время, кто не жалея сил боролся за нее, может смело верить, что когда-нибудь настанет большее, чем теперь, единообразие в ответах, которые мы имеем на все эти вопросы. Я же думаю, что и через двести лет, если только интроспективный метод к тому времени не будет окончательно отброшен, психологи все еще не будут иметь единого мнения, отвечая, например, на такие вопросы: имеют ли звуковые ощущения качество протяженности, приложимо ли качество интенсивности к цвету, имеются ли различия в «ткани» между образом и ощущением и др.? Такая же путаница существует и в отношении других психических процессов. Можно ли экспериментально исследовать образы? Существует ли глубокая связь между мыслительными процессами и образами? Выработают ли психологи единое мнение о том, что такое чувствование? Одни утверждают, что чувствование сводится к установке, другие находят, что они являются группами органических процессов ощущений, обладающих некоторой цельностью. Другая - и большая - группа ученых считает, что они являются новыми элементами, соотносимыми с ощущениями и занимающими положение, одинаковое с ощущениями.