То обстоятельство, что, удовлетворяя свой процессуально-целевой интерес, человек действует и ради получаемого наслаждения и ради объективной цели, не должно, однако, приводить к представлению, будто такой интерес лишен внутренней целостности. Напротив, целостность обеспечивается двуединой функцией его целевого компонента: последний как раз и определяет деятельность, которая своей процессуальной стороной удовлетворяет прежде всего потребность в эмоциональном насыщении, а своей результативной стороной — многие другие материальные и духовные потребности человека. Конечно, эта двуединая функция идеально выполняется только для запроектированных идеальных условий деятельности, а при нарушении их личности приходится жертвовать какой-то долей удовольствия ради достижения результатов. Поэтому в процессе функционирования процессуально-целевого интереса живое чувство интереса порою может на время исчезать, полностью уступая место сознанию долга. Но, как уже говорилось, такие моменты не должны быть длительными и частыми, иначе непосредственный интерес-склонность в конце концов угаснет.

Из всего вышесказанного видно, что хотя интерес и объединяет в себе разные потребности личности, и прежде всего наиболее специфичные “эмоциональные потребности”, только ими его содержание не исчерпывается. Он содержит в себе и некоторую общую схему их одновременного удовлетворения посредством действования в определенной предметной сфере, почему мы иногда и характеризуем его как “психический механизм”.

Деятельность, в которой выражают себя интересы, может носить разный характер. Иногда она ограничивается только познавательными процессами, и тогда отмечают, что люди нечто смотрят с интересом, нечто слушают с интересом или нечто изучают с интересом. Порой при определении интереса его только к одному этому характерному проявлению и сводят. Но, конечно, на самом деле человек может также и работать с интересом, и играть с интересом и т. д. При этом в зависимости от конкретного характера такой деятельности интерес будет выражаться через разные эмоции, иметь разную эмоциональную структуру. Этот-то факт зорко и подметил А. С. Ананьин, но он сделал отсюда неверный вывод, что интерес — это псевдопонятие, ибо специфического, всегда себе равного чувства интереса не существует. Но дело не в чувстве. Чувство интереса (при частом наличии в нем и некоторых отмеченных выше специфических моментов), в общем, действительно, может быть разным и порой порождаться обычными потребностями, еще не образовавшими особого механизма интереса-склонности. Так, познавательное отношение интереса (интереса-чувства, процесса) легко рождает всякая неудовлетворенная потребность, например пищевая. Недаром существует пословица, что “у голодной кумы хлеб на уме”. Интерес этого рода действительно является познавательным аспектом потребности, как иногда его определяют. Но такой интерес можно обнаружить даже у кошки, с интересом посматривающей на хозяйкину кошелку.