К. Маркс, например, считал, что самым счастливым человеком является тот, “кто принес счастье наибольшему количеству людей...” . В стремлении к этой цели Марксу часть приходилось жертвовать многим другим, что ему тоже было дорого как человеку, которому “ничто человеческое не чуждо”. Это лишало его полноты счастья, заставляло страдать. Задумаемся, однако, смог ли бы К. Маркс чувствовать себя счастливым, “самоосуществившимся”, если бы ради “другого” подавил в себе главную потребность — потребность служить людям? Несомненно, нет. Значит, даже в своем самопожертвовании человек не отторгает от себя то, что ему необходимо для настоящего счастья, а только делает трудный и достойный выбор между разными ценностями.

Но при такой постановке вопроса, может спросить нас читатель, не смыкается ли мотив счастья со всеми другими мотивами человека настолько, что выделять стремление к нему в качестве особого побуждения становится совершенно излишним? Такое смыкание действительно существует, но только в бесконечном далеке идеала. Оно существует лишь для того “абстрактного человека”, у которого реальное самоосуществление и его эмоциональная оценка, равно как все его убеждения и чувства, настолько “подогнаны” друг к другу, что при решении любых психологических вопросов их можно, не задумываясь, “подставлять” одно взамен другого. “Подставлять” так же решительно, как это делал герой восточного фольклора Ходжа Насреддин в отношении себя и своей одежды, объясняя соседям, что кричал оттого, что жена била палкой его рубашку. Но мы имеем в виду реального человека, который чистую совесть, служить определенным общественным идеалам, но и хочет в то же время жить яркой эмоциональной жизнью, ощущать то упоение ею, которое называют счастьем. Оба побуждения образуют в его сознании единство, но не тождество.

Этот несомненный психологический факт ставит нас лицом к лицу со вторым “темным” вопросом взаимосвязи счастья и деятельности: с вопросом о том, каким же должно быть главное дело жизни человека, чтобы он мог получить от него максимум тех счастливых переживаний, которые знаменуют не падение, а возвышение личности и которые называют поэтому настоящим счастьем.