Прежде всего выяснилось, что эмоции совершенно разным образом участвуют в организации человеческой деятельности в качестве оценок и в качестве ценностей. Как оценки они направляют деятельность человека на те или иные объекты или отвращают его от них; как ценности они в большой мере определяют склонность индивида к каким-то одним деятельностям и нелюбовь к другим.

В учете этой второй, ценностной роли эмоций мы видим ключ к пониманию и продуктивному анализу феномена склонностей в его трех основных формах: приверженности к определенным предметным деятельностям (интересы), приверженности к мечтам и приверженности к воспоминаниям.

Продуктивный анализ “эмоционального состава” склонностей потребовал от нас предварительного создания специальной (именно для этой цели предназначенной) классификации “эмоций высокой ценности”. В человеческих эмоциях в целом можно выделить, с одной стороны, их предметную отнесенность (нежность к другу, восхищение другом), а с другой — их особую “аффективную тональность”, особое “эмоциональное звучание” (нежность к сыну и к котенку, умиление ребенком и “птахой”).

Это “разложение” эмоции на ее предметное содержание и “аффективную тональность” сопоставимо с “разложением” песни на слова и мотив. Мы классифицировали эмоции по их “мотиву” — то есть по “эмоциональному звучанию” или “тональности”.

В результате применения основанного на такой классификации “ценных” эмоций особого способа анализа интересов, мечтаний и воспоминаний были определены некоторые важные особенности эмоционального содержания склонностей человека. Выяснилась также возможность большого эмоционального родства предметно очень разных деятельностей, к которым склонен один и тот же человек. С этим фактом естественно связать серьезные практические надежды в области воспитания и перевоспитания подростков и юношей. Поскольку, например, иные асоциальные интересы подростков, будучи совершенно неприемлемы для общества своим предметным содержанием, не несут в себе никакой “тональной патологии”, то кажется естественным попытаться отучить от них этих ребят, обращая их от асоциальной деятельности к деятельностям социально полезным, но со сходным “эмоциональным звучанием”. В небольших масштабах такие эксперименты нами уже ставились.