Добавим, что такое сочетание альтруистической эмоциональной направленности с крайне эгоистической моральной отнюдь не так уж редко, как может показаться. Многие “дамы-благотворительницы” в капиталистических странах, в сущности, недалеко ушли от женщины, описанной Жанэ. Пример подобного рода “эгоистического альтруизма” приводит и И. И. Мечников в своих “Этюдах оптимизма”.

Таким образом, в зависимости от мировоззренческих и моральных программ человека одно и то же влечение к альтруистическим переживаниям может дать и подлинного гуманиста, и замкнувшегося в семейном кругу детолюбивого мещанина (а иногда и услаждающую себя “альтруистическими сантиментами” эгоистку). Зависимость проявления эмоциональной направленности от морально-мировоззренческой, показанная на примерах лиц с эстетическим и альтруистическим типом ОЭН, конечно, распространяется и на все другие типы.

Мы, однако, не думаем, что только морально-мировоззренческая направленность воздействует на проявление эмоциональной. Примат мировоззренческих программ личности не надо абсолютизировать. Очевидно, должно существовать и обратное влияние. Ведь само первоначальное усвоение индивидом определенных взглядов, идей, теорий, способных со временем стать ориентирами и программами поведения личности1, в большой мере зависит и от ее эмоциональной направленности, которая, надо полагать, начинает складываться у человека с самого раннего детства.

Выделение различных линий направленности человека — мировоззренческой и эмоциональной — связано с тем, что эмоциональное содержание процесса деятельности детерминируется не только чувством, которое помечает ее результативный мотив. Для советского рабочего, колхозника, ученого и т. п. результативный мотив их деятельности одинаково “помечен” чувством любви к своей социалистической Родине, однако процессы их деятельности не являются эмоционально тождественными. Поэтому люди, разделяющие одно и то же мировоззрение и обладающие одними и теми же моральными установками, могут по-разному эмоционально оценивать разные виды деятельности, а это и делает полезным для решения ряда теоретических и практических задач абстрагирование “эмоциональной линии” направленности людей, если только при этом не забывать, что мы имеем дело именно с абстракцией, правомерной лишь в известных пределах. От такой абстракции необходимо идти к рассмотрению обеих выделенных линий направленности в их единстве и взаимодействии, в котором каждая из них приобретает новые качества и характеристики.