3. Цели и действия человека, как правило, сложны и многопредметны. Чтобы строить Домский собор, нужно таскать камни, смешивать цемент, зарабатывать и тратить деньги, и т.д. и т.п. Связи опосредования, приводящие, в конце концов, к желаемой цели, иногда понятны самому человеку, а иногда нет. В ситуации отчуждения они могут, как мы видели, задаваться другими людьми или социокультурными институтами.

«Нормальное» состояние психики в отличие от интроекции определяется тем, что все звенья и переходы в этой сложной цепочке либо (1) человеку ясны или представляются ясными (предметная истинность его представлений выходит за рамки психотехники), либо (2) он ясно видит разрывы в цепочке и делает их предметом рассмотрения, исследования или экспериментирования. Это и есть «гомогенизация», о которой - не столь, правда, развернуто — шла речь в «простой лекции».

Маша, дочка слесаря Вани Иванова из Васюков, искренне любит своих родителей, и старается сделать все, от нее зависящее, чтобы они были ею довольны. А папа и мама, естественно9, хотят, чтобы она хорошо училась. И вот Маша сидит за столом и, выполняя домашнее задание, разбирается в формуле косинуса суммы. Сама по себе тригонометрия Маше вряд ли когда-нибудь понадобится (во всяком случае, сейчас она так думает, хотя жизнь по-всякому может повернуться). Математическое мышление, которое старается развивать в учащихся Марь Ванна, Машу тоже мало привлекает. Она мечтает стать актрисой (или, на худой конец, фигуристкой), а «здесь и теперь» ее больше всего интересует, что сейчас делает ее одноклассник Петя. Но она - хорошая девочка и хорошая дочка, и уроки, в том числе тригонометрию, учит честно.

Предметность ее разорвана по содержанию10, но, вместе с тем, вполне «связна» по сути. Чтобы мама была довольна, ей нужно всего лишь разобраться в том, в чем она разобраться вполне может (умом Бог не обидел) и завтра бойко ответить Марь Ванне теорему. Так она и поступает. Пока она не задумывается о смысле жизни (а задумается, так ей пригрозят отвести в поликлинику к психоневрологу), у нее нет никаких поводов для замешательства.