В этом заявлении имеется намек на существование двух линий развития целей, положительной и отрицательной. Эйсслер (1971) описывает их как начальную стадию «самосохранения, обладающего чрезмерной агрессивной энергией», и поздние стадии «нарциссизма и амбивалентности», где нарциссизм служит рулевым колесом агрессии, влияя на агрессию и используя ее в своих целях.

Объект агрессии

Опасность перемещения всего, чего мы ожидали достичь этим исследованием, из одной интересующей нас области в другую станет еще более очевидна, если мы обратимся к такому предмету, как объектные отношения. Конечно, остается справедливым утверждение, что в начале жизни те процессы, которые лежат в основе привязанности к объекту, еще не существуют как два различных влечения. Оба принимают мать в качестве своей первой цели и эмоционально с ней связаны, то есть объединены на основе выполняемых ею функций удовлетворения и фрустрации в соответствии с потребностями ребенка. В любом случае отношения между двумя процессами на этом заканчиваются, и после младенчества становится все заметнее различие между линиями развития секса и агрессии. Либидо-зные эмоциональные отношения, побуждаемые физиологическими потребностями, оказываются прерывистыми. Эти отношения представляют собой просто переходную фазу, сравнительно короткую по продолжительности. Дальнейшее развитие либидо приводит к все увеличивающейся независимости потребностей и напряженности, а вместе с этим и к объектному постоянству. Наивысший уровень, которого можно достичь в этом отношении, — постоянная или по крайней мере очень стойкая, чувственная привязанность, которая, с одной стороны, уходит корнями в личность субъекта, а с другой стороны, принимает в расчет не только обязанности и функции объекта, но все его персональные характеристики и качества в целом.

Иначе обстоит дело с агрессивным влечением. Агрессия, а вместе с ней и согласованные проявления ненависти, гнева, возмущения и так далее остаются «эмоционально зависимыми» гораздо дольше, то есть остаются тесно связанными с опытом удовольствия-боли и удовлетворения-фрустрации. Пропущенным звеном является шаг в развитии по направлению к более постоянным обязательствам. Точнее сказать, не существует постоянной привязанности к определенному объекту для агрессии, как это имеет место в случае с либидо. Явным примером этого из клинической практики можно считать фиксированную ненависть, с которой пациент-параноик привязан к своему преследователю. Но это, конечно же, не более чем видимость, поскольку ненависть применительно к паранойе является скорее патологическим чередованием либидо, чем прямым выражением агрессивного влечения.