Споры и проблемы

В вышеописанных теоретических предположениях имеется несколько спорных моментов, обсуждаемых в настоящее время многими психоаналитиками.

Как отмечалось выше, существуют расхождения во взглядах на роль фрустрации в развитии агрессивных стремлений. Те аналитики, которые принимают фрейдовскую теорию инстинкта жизни и смерти, рассматривают агрессию как врожденное инстинктивное побуждение, которое развивается спонтанно как реакция на окружающую среду, но не является результатом ее влияний. Те аналитики, которые поддерживают более раннюю «фрустрационную теорию», считают агрессию продуктом влияния окружающей среды, а именно индивидуальным ответом на помехи исполнению желаний (John Bowlby).

Еще один обсуждаемый вопрос заключается в следующем: могут ли взаимодействия между двумя противоположно направленными биологическими силами создать конфликт на психологическом уровне, и если да, то насколько глубок этот конфликт, то есть является ли амбивалентность чувств базовой по своей природе и имеющей патогенное значение.

Группа психоаналитиков из Англии, представляемая Мела-ни Кляйн и ее последователями, отвечает на этот вопрос утвердительно. В соответствии с ее взглядами, жизненно важной стадией эмоционального развития каждого ребенка является признание того, что объект любви может подвергнуться нападению и разрушению из-за того, что его любят. Когда объектом любви становится не просто часть другого человека, посредством которой достигается удовлетворение (например, материнская грудь), а целая человеческая сущность (мать как личность), ребенок чувствует вину за свои деструктивные фантазии. Это вызывает чувство депрессии, которое уменьшается только тогда, когда появляются идеи исправления и восстановления, которые приносят облегчение. Мелани Кляйн рассматривает эту фазу, которую она называет «депрессивной позицией», как необходимую для дальнейшего эмоционального развития.

Другие аналитики в Америке и Европе, включая автора, придерживаются того взгляда, что сосуществование двух противостоящих инстинктивных сил само по себе не является значимым фактором для создания психического конфликта. При клинических наблюдениях отмечено множество случаев, которые являют собой удачное соединение между деструктивными и эротическими побудительными мотивами. (Например, при потреблении пищи она разрушается для того, чтобы быть включенной в структуру организма, при сексуальных притязаниях на партнера оказывается агрессивное воздействие для того, чтобы добиться близкого контакта.) Далее, у маленьких детей любовь и ненависть, привязанность и гнев, нежность и агрессия, желание уничтожить любимых людей или игрушки и желание сохранить и обладать ими кажутся часто сменяющимися и внешне не связанными друг с другом, каждое из противоречивых стремлений изо всех сил пытается достичь своей цели. Психические представители двух органических сил (деструктивных и эротических) остаются не связанными друг с другом до тех пор, пока некоторая центральная точка сознания не появится в структуре личности. Именно развитие этого центра (эго) приводит в результате к постепенной интеграции инстинктивных стремлений и может привести к их столкновению и несовместимости. Согласно высказанным взглядам, наличие психических конфликтов и чувства вины, как их результата, предполагает, что достигнута специфическая, сравнительно высокая стадия в развитии эго.