Предложенная мною в 1926 году вводная фаза для детского анализа служила той же самой цели (а не достижению, как часто ошибочно думают, слепого эффекта переноса.) Наряду с первыми пробными попытками проникнуть в личную жизнь и тайны ребенка, аналитик имеет задачу направить взгляд ребенка в себя самого и противодействовать его отречению. Так же, как Лихорн, я придерживалась мнения, что восприятие и возрождение внутренних конфликтов должно предшествовать их толкованию и поиску новых разрушений. В сегодняшней нашей технике, где вводная фаза больше не играет никакой роли, мы ожидаем того же разъяснения противоречий между ОНО и Я от вскрытия и толкования защитных механизмов и стоящего за ними бессознательного содержания

Обобщая, можно сказать, что детский анализ лучше всего выполняет свою роль терапии там, где психическое нарушение основывается на конфликтах во внутренней жизни ребенка, все равно, являются ли такие конфликты преходящими и генетически обусловленными или длительными и невротическими. Не считая поверхностных улучшений, которые мы приписываем положительному эмоциональному отклонению ребенка к аналитику (эффект переноса), частичный или полный результат излечения обычно можно свести в отдельности к осознанию вытесненного материала и к толкованию сопротивления и переноса, т. е. к аналитической работе в самом строгом смысле слова.

При генетических нарушениях (2-я диагностическая категория) это прежде всего толкование и проработка опасных ситуаций и страхов, которые оказывают терапевтическое влияние, устраняют регрессии и вновь возобновляют дальнейшее развитие там, где оно застревает. При инфантильных неврозах (3-я диагностическая категория) исчезают приступы страха, церемонии засыпания, навязчивые действия и пр., если их бессознательное содержание делается осознанным, навязчивые прикосновения или страхи прикосновения отвергаются, если ребенок научается понимать их связь с мастурбацией или со своими агрессивными фантазиями; фобии реагируют на толкование Эдипова комплекса, на котором они основаны; фиксации на травматических переживаниях можно разрешить, пока сама травма может быть обратно вызвана в сознательном воспоминании или пока она может быть воссоздана при переносе и истолкована.