- Серёжа — плохой мальчик.

- Почему ты так решил?

- А он не носит в школу линейку.

- Тогда, может быть, он просто рассеянный мальчик?

- А он никогда не носит линейки.

- Тогда, может быть, у него просто нет линейки и ему не на что её купить?

Дети очень наблюдательны и быстро улавливают разницу между тем, что родители требуют от них, и тем, как они ведут себя сами...

§   Отец говорит Ему, что врать стыдно, и в то же время хвастается, что утаил доход от налоговой инспекции (Что с того, что ребёнок узнает правду?).

§   Мама подзывает Его к телефону и просит сказать, что её нет дома. А ещё она постоянно врёт в трамвае, что Ему нет 10 лет.

§   Папа дал слово бросить курить, но не сдержался и просит Его «не выдавать», теперь они вдвоём обманывают маму.

§   Когда Он честно сказал, что весь вечер «проторчал» в компьютерном зале (что погладил на улице щенка, что продал свою игрушку), родители Его за это (за правду!) сурово наказали!?

...От такого «круговорота правды в природе» голова у кого хочешь пойдёт кругом. Чувствуя непонимание ребёнка, натаскивающие родители сопровождают свои маленькие шалости (вольности) откровенными «отеческими напутствиями», которые, по их соображениям, призваны добавить опытности ребёнку. Эти «невинные» взрослые проступки (и умудрённые взрослые речи), совершаемые на глазах у детей, чреваты серьёзными нравственными последствиями. Дети становятся не просто опытнее, а значительно циничнее своих родителей (Саша услышал рассказ о том, как в молодые годы папа несколько раз подключался к общежитскому телефону и звонил домой бесплатно. Папа был студентом, и у него не было денег на переговоры. В 15 лет Саша сколотил свой первый капитал на том, что регулярно подключался к соседским телефонам и продавал одноклассникам международные секс-услуги по умеренным ценам).

Дети легко идентифицируются со своими родственниками и с рассказами о своих ближайших родственниках. Типичная ситуация: молодая мама с двухлетним ребёнком; ребёнок прыгает на диване, падает и ударяется. Ребёнок плачет, а мама ему подсказывает: «Плохой диван! Мы его за это побьём!» И стукает диван, приглашая к этому малыша. Малыш охотно присоединяется. Теперь он знает, что делать, когда ему плохо. Чтобы на душе полегчало, надо начать бить! Эту «остроумную» подсказку ребёнку дала мать [20, 21].