В неопределенности дальнейшего развития событий — эмоциональная сила многих произведений художественной литературы. В. С. Узин писал о «Повестях Белкина»: «Не кажется ли нам при внимательном рассмотрении сложного узора «Повестей Белкина», что финальные аккорды их не являются единственно возможным, что предположительны и другие исходы?.. И пусть все видимо кончается хорошо: это может служить утешением Митрофадаушке; одна возможность иного решения преисполняет нас ужасом» '.

III. С. Выготский считает, что эффект шекспировского «Отелло» столь трагичен потому, что неревнивый Отелло («Отелло от природы не ревнив — напротив; он доверчив»,— писал Пушкин) убивает из ревности не заслуживающую ревности Дездемону. Если бы Шекспир выбрам героем ревнивого и подозрительного человека и связал его с женщиной, которая давала бы сильнейший повод для ревности, получилась бы не трагедия, а «обыкновенная пошлость»,— пишет Выготский.

При некоторых заболеваниях мозга нарушаются эмоциональные реакции человека. В одних случах они усиливаются — человек дает бурные эмоциональные реакции тогда, когда здоровые люди реагируют спокойно. В других случаях они ослабевают — не возникают в тех ситуациях, когда, казалось бы, должны возникнуть. Причины ослабления эмоциональных реакций могут быть различными. Так, при тяжелом склерозе мозговых сосудов эмоциональная реакция может отсутствовать из-за того, что больной не понимает ситуации; растолкуйте ему ситуацию, и эмоциональная реакция возникнет. Но у некоторых больных бывает иначе: им совершенно ясна ситуация, они понимают, что она радостна или печальна, но ни пульс, ни мимика, ни цвет лица не выявляют эмоциональной реакции. Больной все понимает, но не чувствует ни горя, ни радости. Это те самые больные, о которых мы упоминали в конце очерка о вероятностном прогнозировании (мы вернемся к ним в очерке «Нарушения психики и вероятностное прогнозирование»). Сохранение способности к вероятностному прогнозированию — необходимое условие нормальных эмоциональных реакций.