Для людей, месяцами и годами находившихся в среде, где главным девизом было “Не верь, не бойся, не проси”, формулирование психотерапевтического запроса уже является результатом. “Хочу понять, почему раньше подозрительно относился ко всем женщинам” — услышав это от человека, дважды разводившегося из-за ревности и убившего третью жену, понимаешь, что значительная часть работы уже сделана. “Как избавиться от боязни людей” — жесткий, эмоционально холодный человек уже понимает, что страх — это чувство, которое мешает жить полноценно. “Как противопоставить себя больничной системе” — хороший промежуточный запрос, относящийся к изучению собственных адаптационных механизмов.

Во время проведения психодраматического действия важно выработать стратегию ведения протагониста, использования “ключей” — намеков, не до конца оформленных понятий, фрагментов идей, способствующих созданию новых сцен. Из двух стратегий — внутренней инициативы, основанной на ключах, предложенных протагонистом в явной или завуалированной форме, и стратегии внешней инициативы, когда ключи предлагаются ведущим, — предпочтение отдавалось второй. Это объяснимо, если принять во внимание характерную для психиатрических пациентов пассивность и склонность к выраженной регрессии в ходе психодрамы или включение механизмов защиты, препятствующих проявлению спонтанности. Этими же причинами объяснялся и выбор стратегии планирования сценария — представление о том, что предъявляемая жалоба лишь симптом подспудного беспокойства, с которым предстоит разбираться в ходе действия.

Лечебные группы, работающие два раза в неделю в течение 1—1,5 лет — явление нечастое. Но тем, кому приходилось вести длительные группы, известно: каждая последующая психодрама отдельного участника является прямым продолжением предыдущей. Возможно, что продолжение не такое плавное, как в телесериале, но сюжет все же сохраняется. И на описание результатов длительной работы может быть два взгляда: первый — раздробленный: “На четвертом занятии была такая-то работа, на восьмом — о том-то, на девятнадцатом все произошло так”. Второй — описание работы как единого целого, на языке бессознательного, не имеющего понятия о времени. Первый подход делает описание терапевтической линии тяжеловесным, второй — упускает детали сессий, на которых участник был вспомогательным лицом или проявил себя определенным образом в групповом упражнении. И все же второй взгляд на описание работы отдельного участника кажется более интересным, и есть основания считать, что вспомогательные работы так или иначе отражаются на содержании работ в качестве протагониста.