Концептуальные модели

Для определения субстрата исследований необходимо было избрать какую-либо известную систему представлений об устройстве психики и в работе оперировать понятиями, входящими в эту систему. Поскольку существует множество таких концепций, мы оказались перед трудным выбором. Любая из известных систем представления ограничивала бы свободу экспериментальных действий или интерпретацию результатов. По этим причинам, например, на начальном этапе работ мы, принимая точку зрения Л.С.Выготского, отказались от традиционного разделения психики на мотивационную, волевую, когнитивную и прочие сферы.

Существующие логические построения обычно опираются на аппарат умозрительных допущений (например: “Психика - одна из форм жизнедеятельности высокоорганизованного организма, особое его состояние, функцией которого является неосознанная и осознанная саморегуляция жизненных процессов и поведения” (Григорьев Н.К.). Мы объясняем это отсутствием прямых инструментальных методов исследования психики.

Блестящими примерами концептуальных моделей могут служить операциональное определение живых систем Fleuschaker, оказавшееся для нас очень полезным при формировании представлений об информационной структуре биообъектов, а также голографическая теория мозга Pribram, синтезирующая категориальный аппарат нейрофизиологии и теории информации.

Наиболее удобным с операциональной точки зрения оказался информационный подход, используемый и другими авторами (Мусхелишвили Н.Л., Сергеев В.М.). Однако прямой перенос категорий теории информации на информационные процессы в живых системах создает серьезные противоречия, анализ которых приводит в своих работах Stuart.

Применительно к живым системам кибернетическое понятие памяти включает всю совокупность информации, имеющуюся в системе. Существует сложная иерархия хранилищ памяти: от очень мало изменяющейся генетической памяти с предельно длительными сроками хранения информации до быстро изменяющейся иконической с недолговечным содержимым. “Представляется, что вид памяти определяется не природой фиксации следа, а возможностью доступа к информации для ее считывания. Можно думать. что в так называемой краткосрочной памяти ее краткосрочность обусловлена тем, что след быстро переходит в подпороговое состояние, а это затрудняет ее воспроизведение. Таким образом, речь может идти не об исчезновении следа в кратковременной памяти, а о быстром переходе его в подпороговое состояние. Ряд факторов может быть этому причиной: ретроактивное торможение, возникающее при интерферирующем воздействии последующих сигналов, недостаточно интенсивное подкрепление; существенны концентрация внимания, установка, степень эмоционального сопровождения и другие факторы. При однократном предъявлении сигнала, не сопровождаемого выраженной эмоциональной реакцией, через короткий промежуток времени происходит как бы потеря информации для организма по механизму забывания. В “промежуточной” памяти сохранение следа в пороговом состоянии удлиняется, но это лишь количественное различие при изменении степени воздействии некоторых из перечисленных факторов. Можно эти временные промежутки разбить еще на более короткие, и тогда мы получим мгновенную, ультракороткую, оперативную и многие другие “виды” памяти. Становится понятным, почему у различных исследователей так называемая краткосрочная память сохраняется от 10 секунд до нескольких часов.